18+
14.09.2016 Тексты / Статьи

​Ботева. Где празднуется жизнь

Текст: Наталья Медведь

Обложка предоставлена ИД «КомпасГид»

Обозреватель Rara Avis Наталья Медведь рассказывает о странной прозе Марии Ботевой.

Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2013. — 160 с.

Ботева М. Ты идешь по ковру. — М.: КомпасГид, 2016. — 168 с.

Разговаривать с подростками — сложное дело, говорить с ними посредством литературного текста — тем более. Это не мешает подростковым книгам множиться, а дискуссиям о том, каким языком и с каким настроением надо писать подобные тексты, только становятся острее. В критике порой встречается: в таком-то романе или повести слышен голос живого подростка. Присутствие этого «голоса» считается крайне важным, а достичь верного звучания — первостепенной задачей подросткового автора. Иначе — кто будет читать его книги?

В этом контексте особенно интересен пример Марии Ботевой, автора с узнаваемым, ни под кого не подстраивающимся «голосом», в котором ощутима поэтика абсурда и минимализма. Язык Ботевой самобытен и нарочито упрощен, и для подростковой аудитории его даже приходится делать менее авангардным и каламбурным, используя привычное благозвучие классической прозы. Зачем это нужно, хорошо видно на примере двух сборников повестей: «Мороженое в вафельных стаканчиках» («КомпасГид», 2013) и «Ты идешь по ковру» («КомпасГид», 2016).

Загадочный молодой автор

Марию Ботеву регулярно причисляют к молодым писателям, хотя она давно в прицеле литературных премий (лауреат молодежной премии «Триумф», 2005; шорт-лист премии «Дебют», 2005), а ее первую книгу «Световая азбука. Две сестры, два ветра» («Новое литературное обозрение», 2005) до сих пор можно найти в продаже. Надо сказать, что романтический образ молодого автора выгодно стыкуется с загадочной немногословностью. И с этой точки зрения, включение в 2014 году сборника «Мороженое в вафельных стаканчиках» в авторитетный список «Белые вороны» (куда Мюнхенская Международная библиотека для молодежи ежегодно отбирает «значительные и необыкновенные детские книги из разных стран мира») выглядит закономерно.

Лаконичность языка подчеркивает мастерское умение автора играть с причинно-следственными связями

Комфортнее всего Мария Ботева чувствует себя в жанре небольших повестей. Свойственные ей хирургически точное обращение со словом и склонность к минимализму предсказуемо влекут за собой емкие форматы. Лаконичность языка подчеркивает мастерское умение автора играть с причинно-следственными связями и принципами последовательности восприятия. Тексты варьируют от юмористических зарисовок с элементами абсурда до почти серьезной прозы. Поэтому внутри двух последних книг оказались повести разной стилистической направленности, что наталкивает на мысль о закономерности и объединяющем стержне. Возможно, это авторский способ представить оттиски различных траекторий взросления, а заодно и интонационно несхожие подходы к разговору о нем.

В новый сборник «Ты идешь по ковру» (художником книги стала Дарья Мартынова) вошли одноименная повесть и «Несколько кадров для дедушки», тексты с разным настроением и возрастной адресацией. Заглавный — более игривый, подойдет для читателей, делающих первые шаги в загадочной подростковой жизни. Это человечная история о дружбе и о том, что взросление — всегда испытание для дружеских чувств. Маринка и Олька, попеременно выступающие в роли рассказчиц, живут в небольшом поселке, где детей мало, а свободы много, есть возможность развернуться. Одним из новых обитателей поселка, местные (в том числе и Маринка с Олькой) их пренебрежительно называют ипотечниками, становится ровесник героинь, Пашка, у которого временно живет конь Барон. Появление животного и забота о нем обогащают эмоциональный опыт сдружившихся подростков, а их кипучая и вполне предсказуемая деятельность — школа, шалости, мелкое непослушание, ссоры и примирения — отодвигаются на задний план.

«Всё же справедливость есть: в этот раз за Маринку наказали меня, а так всё её за меня наказывали» * — Ботева М. Ты идешь по ковру. — М.: КомпасГид, 2016. С. 37. .

Пределы абсурда

«Несколько кадров для дедушки» — проникновенная повесть об умении выражать любовь к своим близким и страхе их потерять. Удивительное дело, тут хоть и один рассказчик, а слышится в повести сразу несколько голосов. Сюжет прост: у десятиклассницы Жени появляется неказистый щенок, но она не умиляется, а поначалу замыкается в непонятной враждебности. Многое проясняется позже: неблагополучная обстановка в семье не дает Жене расслабиться и позволить себе чувство привязанности. Щенок же, как волшебный артефакт, склеивает воедино осколки жизни героини и ее семьи, хотя понятно главную работу людям придётся сделать самостоятельно. В повести несколько мотивов, связанных с Женей (отсюда и многоголосие): отношения с родителями, наблюдения за пьющим отцом, одиночество престарелого дедушки и формирующаяся крепкая привязанность к нему, личные успехи и неудачи в школе и секции скалолазания, дружба с необыкновенной собакой, общение с противоположным полом. Список можно продолжать (имеем дело с подростком как-никак).

«Отец орёт, я ору и бегаю от него по всему дому, мама орёт и машет то на меня, то на него руками. Если дома Петька или Ладка — они орут о том, что хотели бы тишины в родном доме. Словом, мы все орём. И это у нас очень ладно получается, дружно» * — Ботева М. Ты идешь по ковру. — М.: КомпасГид, 2016. С. 69. .

Круг тем, поднимаемых автором, взрослеет, меняется и подход к их раскрытию

Чуткость к глубине подростковых переживаний в этом тексте не дает Марии Ботевой свободно обращаться к парадоксу и абсурду, в которых она сильна, но все же и в «Нескольких кадрах...» иногда проклевывается очень приятная и знакомая еще по «Мороженому в вафельных стаканчиках» ироничная усмешка автора, оттененная сентиментальностью.

«Хоть у неё и странная голова, мы как-то привыкли друг друга понимать. Вот, например, мы знаем с ней про небо-не-поймёшь-какого-цвета. Это мы придумали такое название для осеннего неба. Для предгрозового. Для весеннего. Для разного. Однажды даже полосатое небо видели, в июле. Я Ольке позвонила, велела выйти посмотреть на не-поймёшь-какое-небо, она меня сразу поняла» * — Ботева М. Ты идешь по ковру. — М.: КомпасГид, 2016. С. 53. .

Повести из последнего сборника написаны в более реалистичном ключе, по настроению они ближе к «Школе на Спичке» (вторая повесть из книжки «Мороженое...»), там же в заглавном тексте семейные невзгоды обыгрываются особенно причудливо и образно. Однако «Ты идешь по ковру» оставляет более взрослое впечатление. Круг тем, поднимаемых автором, взрослеет, меняется и подход к их раскрытию. Например, разговор с подрастающим ребенком об уходе из жизни близких ведется уже не на языке абсурда. И все же, когда Мария Ботева описывает объемный мир подростка свойственным ей сумбурным и при этом вполне поэтичным слогом, подобное доставляет особое удовольствие.

«Во-первых, проснулись и пошли погулять по леску. Кто проснулся, может показаться неясным. Проснулась я, и проснулся Некоторый Человек (НЧ). Точнее если быть, то вот так это было. Перед во-первых, в два раза раньше перед этим „во-первых“, проснулась я. Лежу и думаю, что вот проснулась, а что делать дальше, ещё неизвестно. Никогда же не знаешь, что там дальше. Некоторых даже, я слышала, неизвестность пугает» * — Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2014. С. 122. .

Странная реальность

Поэтичность достигается и с помощью создания особой реальности. Так, в сборник «Мороженое в вафельных стаканчиках» (обложку оформлял известный иллюстратор Тимофей Яржомбек) вошли три текста: одноименная повесть, «Школа на Спичке» и «Место празднику».

Первая история рассказывает о странной семье. Она живет в отдельном доме во дворе многоэтажки, что подчеркивает ее обособленность и даже выключенность из общего потока жизни. Кроме того, эта семья неустойчива и в других аспектах: читателям запомнились «неизвестные дали», в которых периодически пропадал папа, а еще нелинейно меняющийся возраст детей, когда средняя сестра останавливается в физическом развитии, достигнув школьного возраста, а родившаяся как раз в это время младшая девочка растет как в сказке — не по дням, а по часам — и фантастически быстро перегоняет в старших.

Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2013. — 160 с.


«Известно, что в последнее лето перед школой дети очень сильно вытягиваются. Мои — как знали, что скоро я перестану расти. Просто я поняла, что форму для первого класса покупают только один раз, и всю весну и лето старалась не расти. А потом совсем разучилась» * — Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2014. С. 28. .

...у Ботевой нет цели создать вымышленный мир

Вдобавок в семью удивительным образом попадают новые дети: Нина и Витька, Нина однажды просто забегает в дом и остается, потому что не может вспомнить, куда ей возвращаться, а Витька прибивается к папе и остальным ребятам во время не совсем законного визита на склад вторчермета. Вообще странностей в семье столько, что, читая, невольно припоминаешь обитателей Муми-Дола. В пользу этого сравнения говорят ощущение полнейшего внутрисемейного комфорта, замкнутость в своем дружном мирке и специфичный образ жизни. Правда, надо понимать, что у Ботевой нет цели создать вымышленный мир, наоборот — в повести все, хоть и странно, но реально, просто взят сложный, нетривиальный ракурс.

Весь сюжет — ретроспективна взросления в странных обстоятельствах. Подобное воспринимается как норма и для героев к тому же становится воплощением стабильности их мира.

«Так у нас появилась Нина. Никто, кроме меня и мамы, точно не помнит, откуда она взялась. Вроде бы только что её не было, и вдруг — раз! — и она рядом с нами. Так Илюха говорит. Людмилка же, наоборот, думает, что Нина была у нас всегда. А мы с мамой молчим» * — Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2014. С. 23. .

В этом смысле повести повезло с рассказчиком — девочкой, интерпретирующей реальность парадоксальным образом (у Марии Ботевой персонажи-рассказчики вообще отличаются умением высказываться по существу с бронебойной логикой и прямолинейностью).

«Моря в нашем городе не было и нет. И не будет в ближайшие три сотни лет. Что дальше — неизвестно, но пока нам не светит» * — Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2014. С. 39. .

Историю этой провокационной семейки читать можно на разных уровнях — как репортаж и как притчу, хотя сухо раскладывать сюжет на составляющие — самое нецелесообразное по отношению к автору. С таким же успехом можно заниматься буквоедским исследованием детских и условно-детских произведений, скажем, Марины Москвиной, с которой Марию Ботеву, помимо смелого обращения с логикой сюжетных переходов, роднит узнаваемый авторский ироничный прищур и признание за абсурдом права присутствовать в жизни любого думающего человека.

Игры со временем

Наивно метафоричная повесть «Место празднику» — лиричная история о первых романтических чувствах двух учеников «школы для одаренных детей несовершеннолетнего возраста». Степень реалистичности описываемых событий и вообще что же именно происходит с героями, ввиду мозаичности повествования, читателям придется определять самостоятельно. Занятие это будет достаточно увлекательное, чему неплохо посодействует умение персонажей располагать к себе кого угодно и магнетизм их безобидной маргинальности. Из героев получилась яркая и чудаковатая пара, способная прожить день за год, если судить по их самоощущению и насыщенности сюжета.

«Однажды нам было очень холодно, так холодно, что мы думали — свалимся тут же, на месте. И никогда больше не встанем. Это было в лесу, ночью, зимой. Как-то почти случайно мы туда попали, погнались за необычной бабочкой — и вот такие дела, никогда не знаешь, где окажешься в следующую секунду. Неожиданно пошёл дождь, потом снег, наступила зима» * — Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2014. С. 127. .

В повестях Марии Ботевой, адресованных подросткам, определенно можно встретить жизнеутверждающие максимы

А вот в «Школе на Спичке» время, наоборот, замедляет свой бег. Главная героиня находится в незавершенном внутреннем конфликте со своими одноклассниками, что заставляет ее сменить школу. Но даже в другом окружении, отдавшись новым интересам, она не может изжить тяжелый опыт собственного «предательства» и простить себе приступ малодушия, закончившийся побегом от одноклассников посреди ответственного мероприятия. В этой повести Мария Ботева максимально приближается к реалистической подростковой прозе, что позже найдет свое развитие и в тексте «Ты идешь по ковру». Тематический круг здесь близок романам воспитания. Речь нередко идет об умении нести ответственность за свои поступки, признавать свои ошибки, работать над ними. Но и в этом тексте хватает колоритных эскапад.

«Когда я думаю, то много хожу, потому что мысли разбегаются от меня в разные стороны. И даже когда остаётся одна, она тоже пытается разбежаться, и тоже в разные стороны. Старается разделиться на несколько отдельных мыслишек — и наутёк. Мне приходится как-то её догонять. Это всё ничего, могу и побегать, но в тот раз на мне был гипс» * — Ботева М. Мороженое в вафельных стаканчиках. — М.: КомпасГид, 2014. С.60. .

«Случается же такое». «Чего только не бывает». «Никогда не угадаешь, что когда пригодится». В повестях Марии Ботевой, адресованных подросткам, определенно можно встретить жизнеутверждающие максимы. В ее прозе уживаются стилистическая простота, наивность, абсурд и чуткость, с которой автор рассказывает о сложностях взросления. Узнаваемый слог писательницы находит отклик у тех, кто был воспитан на ироничной и даже абсурдистской прозе, впрочем, немало поклонников и среди наблюдательных подростков с развитым чувством юмора. Да и опыт чтения этих книг больше рассказывает о самом читателе, нежели об авторе. Такая вот примечательная особенность.

Есть подозрение, что Мария Ботева, ориентируясь на остро отточенное восприятие подростков, успешно справляется с задачей нащупать верный предел искренности и убедительности. Стоит только настроиться на внутреннюю логику ее текста, как хочется все больше и больше соглашаться с ней. Да и картина такого мира сродни борхесовской квазикитайской классификации животных, где на равных правах присутствуют животные, принадлежащие Императору, нарисованные тончайшей кистью из верблюжьей шерсти и даже реальные животные, разбившие цветочную вазу, — мир открыт и доступен, а смыслы человек волен вылавливать по своему усмотрению. Это в духе подростковых поисков и задач. «Мы постоянно ищем, где можем отпраздновать свою жизнь», — говорит одна из героинь Марии Ботевой...

Другие материалы автора

Наталья Медведь

​Холокост в дневниках Маши Рольникайте

Наталья Медведь

​Квест или путеводитель?

Наталья Медведь

​Три старичка и книжки-картинки