18+
05.10.2018 Тексты / Авторская колонка

​Череп из Коннемары

Текст: Фазир Муалим

Фотография: Олег Грицаенко

Поэт и театральный критик о кладбищенских преступлениях в пьесах Мартина МакДонаха.

Как вы поняли из прошлой статьи, я на Урале, на театральном пиршестве.

В пермском мистическом театре «У Моста» продолжается III Международный фестиваль МакДонаха. Сразу оговорюсь, что «мистический» — это не только моя оценка, как зрителя, но и эпитет, приставленный к названию самим коллективом, чтоб определить образ своего существования и обозначить стиль работы. «Мы много внимания уделяем знакам», — часто повторяет основатель и художественный руководитель театра Сергей Федотов.

С легким дуновением этой мистики столкнулся и я. Звонят мне утром из пресс-службы фестиваля и говорят: «Вы на сегодняшний вечер почему-то записаны на все четыре спектакля, которые идут параллельно. Мы, конечно, понимаем: мистическое пространство стимулирует сверхспособности, и вы при желании можете присутствовать во всех залах одновременно. Но нам, чтобы выписать билет, надо выяснить: где будет находиться основное тело?».

«Ого», — думаю, — «в четырёх местах в одно и то же время — это заманчиво!» Однако по здравому размышлению сделал заключение: расчетвертоваться — звучит как-то жутко; растроиться — возникает тягостное созвучие (и без того в мире много расстройств); раздвоиться — тоже мало приятного. Я решил, так уж и быть, остаться в одиночку и сосредоточиться на одном. Тем более что все пьесы МакДонаха, а следовательно, и постановки по ним — по большому счёту, об одиночестве.

«Череп из Коннемары» — не исключение. На фестивале произведение представлено в трех версиях: пермская, пражская и московская. Я попал на московскую. В Театре Джигарханяна играют три пьесы ирландского драматурга (режиссер Сергей Виноградов), но в Пермь привезли только одну.

...у МакДонаха, как иногда у Островского, персонажи кочуют из одной пьесы в другую

Действие привычно для МакДонаха происходит в ирландской глуши. В городке Голуэй живет могильщик Мик Дауд (актёр Эдуард Двинских). Он одинок. Жена его семь лет назад то ли умерла в автокатастрофе, то ли, как люди говорят, муж «зарубил топором, или типа того». К нему часто ходит старая МэриДжонни (актриса Мария Соловьёва), чтобы «пропустить стаканчик виски». Как и другие персонажи-религиозные святоши в пьесах МакДонаха, она лицемерна: на словах даже в мелочах осуждает чужую неправедную жизнь, а на деле сама хитрит и обманывает, отбирая «хлеб прямо изо рта у несчастных голодающих черномазых». У Мэри два внука — полицейский Томас Хэнлан (актёр Андрей Крупник) и его брат Мартин (актёр Дмитрий Володин). Каждую осень Мик Дауд по заданию католической церкви раскапывает могилы, чтобы освободить их для новых трупов. Отец Уэлш (который присутствует только в упоминаниях) хорошо за это платит. Кстати, у МакДонаха, как иногда у Островского, персонажи кочуют из одной пьесы в другую. То есть, к примеру, тот же отец Уэлш, о котором постоянно говорят герои «Черепа из Коннемары» в «Сиротливом Западе» уже сам — действующий персонаж, а всплывающая в «Сиротливом Западе» намёком история прикокнувшей свою мать кочергой Морин, подробно перед нами разворачивается в «Королеве красоты». Таким образом, если бы нам действительно была дана возможность одновременно смотреть на всех сценах, то мы могли бы увидеть любопытную картину: герои одного спектакля вспоминают героев других, как будто жильцы соседних домов в деревне.

Вопрос, возникающий у зрителя «Черепа из Коннемары» — убивал Мик свою жену или нет? — так и не получает разъяснения. Пьеса однозначного ответа не дает. Решение остаётся за исполнителем роли. Наверняка, убивал, но...

Слушайте дальше. Прямо на глазах у зрителей происходит ещё одна странная история, о которой стоит обмолвиться, чтобы понять, что смерть жены Мика — дело действительно путаное и неоднозначное. Психологическое, я бы сказал. Мартин, младший внук МэриДжонн, туповатый и разнузданный молодой человек, какие есть в каждой пьесе МакДонаха, устраивается подрабатывать помощником у могильщика Мика и очень скоро обнаруживает, что тот собирает черепа в мешок, приносит домой и кувалдой крошит их в бетономешалке. Спустя некоторое время Мик впервые разрешает пьяному Мартину (а пьют в пьесах у МакДонаха всё время — это само собой) сесть за руль его машины. И парень, конечно, попадает в аварию. А теперь ещё внимательнее: из-за кулис возникает Мик, волоча по полу не то пьяного, не то мёртвого Мартина и исчезает в другой двери. Шум, грохот — и оттуда выходит, оттирая запачканную чем-то красным футболку... кто б вы думали? Да, да — Мик Дауд.

Я так подробно рассказываю не ради сюжета — а пытаюсь проиллюстрировать, сколько психологических хитросплетений даже в одном небольшом эпизоде.

Появляется полицейский Томас с новыми доказательствами убийства могильщиком своей жены и требует подписать чистосердечное признание. Надо сказать, что в постановке Сергея Виноградова все роли, кроме главной, гротескно-комические. Мик сознаётся, но только не в убийстве своей жены, а в том, как он только что «вышиб мозги этому ублюдку», своему помощнику. Именно в этот момент распахивается дверь — и в дверях стоит Мартин. С разбитым лбом, весь в крови (театральная краска, конечно, но очень эффектно смотрится) и, как ни в чём не бывало, произносит, обращаясь к Мэри: «Что это здесь делают эти недоумки, Ба?». Ба наливает себе виски, делает глоток через соломинку и таращится на внука: «Как ты, Мартин?» — «В порядке, Ба, не считая головной боли», — и начинает рассказывать, что он вчера попал в аварию. Вот тут уже ты, зритель, немного сходишь с ума: а может быть, Мик тащил в комнату уже израненного и кровящего Мартина? Не-ет! Ну, я же чётко видел: он был чист.

И чтоб окончательно не свихнуться, не раздвоиться, разговаривая с собой, оставляешь эти мысли и возвращаешься к могильщику: а если предположить, что у него галлюцинации от горя? Что ему привиделось, будто он раскрошил череп парнишке. Тогда можно смело поверить и в то, что Мик жену не убивал.

Эдуард Двинских строит такой притягательный образ, почти мученический, что скорее ты себе припишешь невнимательность, чем его героя обвинишь в преступлении. И когда в финале, поглаживая и лаская череп жены, он говорит: «Я её не трогал, клянусь», — то действительно веришь ему. Тем более что и дурачок Мартин придерживается этой версии: «По мне так, если он говорит, что не убивал жену, пусть всё остаётся как есть».

В скобках и в сторону, постскриптумом замечу (невозможно мимо этого события пройти), что Театр Джигарханяна играл спектакль в день рождения своего художественного руководителя: выдающемуся актёру, народному артисту СССР Армену Джигарханяну 3-го октября исполнилось 83 года.

Другие материалы автора

Фазир Муалим

​Возвращение Федры

Фазир Муалим

​Хлестаков и НКВД

Фазир Муалим

​Горе без ума

Фазир Муалим

​Самая большая маленькая драма — родимое пятно