18+
07.01.2016 Тексты / Авторская колонка

​Мастер и Маргарита

Текст: Фазир Муалим

Фотография: из архива автора

Поэт и литературный критик о новаторстве Беляковича и традициях мхатовской игры.

Когда мне хочется потолкаться среди людей (ощутить себя единым целым с человечеством), я еду в базарный день в район Теплого стана на колхозный рынок. Другой способ — в час пик любого буднего дня спуститься в метро и совершить переход где-нибудь на кольцевой или Чистых прудах. Но всё это мелкая и суетная толкотня.

Я открыл для себя — и вам рекомендую — более культурную суету в фойе МХАТа имени Горького перед гардеробом. Причем очередь начинается еще на улице, потому что внутрь пропускают сквозь игольное ушко — в одну створку дверей. И ты уже чувствуешь себя древним героем, проходящим между сдвигающимися скалами. Потом минуешь Сциллу и Харибду наших времен — охранника и контролера. Простоишь с полчаса в очереди в гардероб, чтобы сдать пальто. Понаслушаешься историй и философствований. А когда подходит очередь, гардеробщица, величественная и торжественная, как сама Доронина, объявляет, что, если не хочется стоять ещё полчаса, чтобы забрать своё пальто после спектакля, можно самостоятельно повесить его в гардеробе с самообслуживанием. И сообщает это каждому, но только когда тот дожидается своей очереди. «Если, конечно, у вас в карманах нет ничего ценного», — предупреждает. К нашему общему с гардеробщицей счастью, ценного в моих карманах не оказалось. И я, разоблачившись, побежал искать своё место в огромном замке под названием МХАТ имени Горького. Даже не успел совершить обязательный ритуал просмотра выставки афиш, портретов и старых снимков в фойе.

Но то, что началось на сцене, заставило забыть всю предыдущую суету и с головой окунуться в мир реальных ценностей, а не тех, что можно из одного кармана переложить в другой.

Пространство спектакля создается из ничего, благодаря игре света, звуковому сопровождению, пластике актеров

Должен сказать, мне как ценителю театра давно и много (то есть разные люди в разное время) советовали сходить на любую постановку Беляковича. «Валерий Романович — изумительный режиссер. Факт». И я долгое время жил с грузом этой информации.

Но информация, не одухотворенная эмоцией и впечатлением, не есть знание.

И наконец я оказался на «Мастере и Маргарите». «Спектакль идет четыре часа» — витает по всем этажам театра фраза, как будто прося прощения и призывая к терпению и выдержке. Но представление сходу разворачивается так феерично, что время отступает. И кажется даже, можно без антракта просидеть все четыре часа. Поразительно, декораций на сцене почти нет, но ты понимаешь это только потом, когда начинаешь размышлять над чудом впечатлений. Пространство спектакля создается из ничего, благодаря игре света, звуковому сопровождению, пластике актеров. Из декораций — только висячие жестяные пластины, которые превращаются то в исписанные тетрадные листы Мастера, то в колонны во дворце прокуратора, то в больничные светильники доктора Стравинского. Они громыхают, на них летают, на них висят распятые.

Более того, и действие на сцене не всегда происходит. Некоторые события не разыгрываются, а пересказываются. Так, Маргарита, оставаясь в образе Маргариты, рассказывает, как она громит квартиру критика Латунского. Или, Берлиоз — опять же от автора — повествует, как он падает под трамвай. Такой ход ужимает текст, позволяет не терять сюжетную последовательность и внимания зрителя. Казалось бы, прорисовать все смысловые линии романа невозможно в одной постановке, но Беляковичу это удается.

Вся эта суета — фантазии безумца Иешуа или бред шизофреника Ивана

Пока смотришь этот спектакль, живёшь в двух реальностях одновременно. С одной стороны, это булгаковская прозрачная и призрачная действительность, бушующая на сцене. С другой — реальность твоего мыслящего сердца, которое просыпается и начинает бурно реагировать, открывая спрятанные миры и интерпретации. Одно из таких толкований — родство Мастера (заслуженный артист России А.И. Титоренко) и Понтия Пилата (народный артист России В.В. Клементьев). Не зря ведь в одной из сцен они появляются вместе, чтобы произнести слова прокуратора. «...И трусость, несомненно, один из самых страшных пороков. Так говорил Иешуа Га-Ноцри. Нет, философ, я тебе возражаю: это самый страшный порок» — прокуратор отправляет на казнь «ни в чем не виноватого безумного мечтателя и врача», а Мастер сжигает книгу. И финальное: «Он не заслужил света, он заслужил покой» могло бы относиться не только к Мастеру, но и к Понтию Пилату.

Другая аналогия, которая до конца мною так и не была сформулирована — образы Иешуа (заслуженный артист России А.А. Чубченко) и Ивана Бездомного (артист А.А. Кравчук). Заложена эта аналогия режиссером или она всего лишь плод моего разыгравшегося воображения — так и не узнаю, потому что явных параллелей всё-таки не уловил. Но временами казалось, что, кроме них двоих, никого и нет, а вся эта суета — фантазии безумца Иешуа или бред шизофреника Ивана.

Заговорив про просыпающееся и мыслящее сердце, я сказал это не ради красивости. Например, когда начался сеанс черной магии в Варьете, я вдруг испугался, что сейчас с потолка полетят в зал купюры, и я — как в романе — не удержусь и стану хватать их, вырывая из рук соседей: настолько граница между моей реальностью и реальностью теней на сцене истончилась. Купюры действительно полетели, но только над партером, а я сидел на балконе. Зрители и вправду стали собирать их даже в проходах, но, думаю, на память о спектакле.

И еще хочу что-нибудь особенное сказать об актрисе Ирине Фадиной, сыгравшей роль Маргариты. Я просматривал отзывы в интернете — многие её ругают. Но мне кажется, дело в ревности. Почти все женщины (а ругают актрису, большей частью они) примеряют образ Маргариты на себя — а тут нате вам, появляется какая-то Фадина! На мой взгляд, она прекрасна: манера говорить, двигаться, молчать.

И вообще, оказывается, во МХАТе сохранилась приятная русская речь, какая звучит, скажем, в записях 50-х годов из уст старых актрис театра: Шевченко, Тарасовой, Андровской. Современные мхатовцы до сих пор произносят, например, Маргарита Николаавна. Они говорят, точно танцуют, будто речь и даже само произнесение слова — искусство.

Так что в спектакле «Мастер и Маргарита» классическая инертность традиционного театра, с его взглядом, устремленным вовнутрь, столкнулись с безудержными режиссерскими фантазиями, но толкаться не стали, а переплелись в единое живое представление.

Другие материалы автора

Фазир Муалим

«Волки и овцы»

Фазир Муалим

​«Вишневый сад». Путеводитель

Фазир Муалим

​Театр «Ромэн» и культ личности

Фазир Муалим

​Пожилой «Орнифль»

Читать по теме

​Как узнать в себе Чацкого и Д’Артаньяна? Диалог о детском театре

Драматурги Театра «А-Я» Анна Добровольская и Светлана Кочерина поговорили с обозревателем Rara Avis Аленой Бондаревой о том, что такое детский театр и зачем он детям.

27.10.2015 Тексты / Интервью

​«Горячее сердце» Перегудова

Поэт и театральный критик об авангардных находках Егора Перегудова и тайне «Горячего сердца» Островского.

10.12.2015 Тексты / Авторская колонка

​Ослепленный безумием: Миронов в роли Калигулы

«Калигула» — классика европейской режиссуры Эймунтаса Някрошюса (Театр Наций) — спектакль о трансформации личности и о том, как обезумевший правитель Рима захотел невозможного.

16.12.2015 Тексты / Рецензии

​«Мне не больно». Между одержимостью и мечтой

Обозреватель Rara Avis Валерия Новокрещенова о новой «балетной» постановке Дмитрия Бикбаева «Мне не больно» (Театр Луны).

28.12.2015 Тексты / Рецензии