18+
28.11.2017 Тексты / Интервью

​Интеллигентный ответ рэп-батлам

Беседовала Алена Бондарева

Фотография: Дмитрия Чижова

О поэзии Людмилы Улицкой, «стихохвалениях» Герхарда Майстера и перформативности китайских поэтов.

В этом года «Живое слово: Роst-Babel Соndition» пройдет во второй раз в Электротеатре Станиславский. О том, что ожидает гостей, Rara Avis рассказали организаторы фестиваля: переводчик Святослав Городецкий, издатель Олег Никифоров и поэт Ксения Голубович.

— Каков акцент Роst-Babel Соndition-2017?

Святослав Городецкий

переводчик

— В этом году нам хотелось расширить круг стран и языков (ведь фестиваль задумывался как международный). А еще привезти театр, в прошлом году у нас были только сольные выступления актрис, а в этом зрителей ожидает постановка с пятью актерами. Будет и забавный конкурс экспромтов «Стихохваления» — наш интеллигентный ответ рэп-батлам. Авторы будут хвалить что-то на свой выбор, на протяжении 3-5 минут, с юмором, соблюдая ритм (приветствуются не только рифмованные стихи, но и верлибры). Швейцарский поэт и драматург Герхард Майстер уже заявил о своем участии, у него есть два комичных панегирика: один — Луне, другой — завтраку.

— Расскажите про театральный перформанс и «Театр Поколений».

Святослав Городецкий

переводчик

— Это прекрасная питерская труппа (руководит ими Данила Корогодский), актеры — яркие ребята, многие из них еще и режиссеры. На фестивале они представят экспериментальный поэтико-драматический текст Артема Томилова «название слепая собака», созданный на стыке поэзии и драматургии (действие происходит на улице и динамично развивается, сплетаясь из случайных реплик и столкновений). Текст новаторский и с театральной, и с литературной точки зрения.


— В этом сезоне впервые приедут китайские поэты. Что это за авторы?

Олег Никифоров

издатель, переводчик

— Хотелось бы поблагодарить организаторов «Биеннале Поэтов: Поэзия Китая и Россия», проходящего перед «Живым словом». Ян Сяобинь и Хань Бо, наряду c 11 ведущими китайскими поэтами, приезжают в Москву и любезно согласились задержаться, чтобы представить свои «поэтические акты» на 3-м дне «Живого слова». Однако сказать, чем будут отличаться выступления Яна Сяобиня и Хань Бо на «Биеннале» и у нас, с определенностью я смогу лишь post festum — презентация текстов Яна Сяобиня на «Биеннале» состоится 28 ноября, а Хань Бо впервые представит свои стихи 29. Но я могу предсказать, что выступления будут разными из-за непохожести контекстов и акцента на «перформативности», необходимого для Post-Babel Condition.


— Еще будут авторы из Чехии, Франции и Швейцарии. По какому принципу в этом году отбирались участники?

Святослав Городецкий

переводчик


— Мы не могли не пригласить Юрчка 1001 — поэта и родоначальника «живого слова» в Швейцарии, на его же выступлении два года назад и возникла идея нашего фестиваля. На Rara Avis есть хорошее интервью с ним. Юрчок с девяностых годов на сцене и выработал собственный неподражаемый стиль — смесь лупов (зацикливаний), горлового пения и поэтического речитатива. На фестивале он что-то исполнит на английском, что-то на швейцарском диалекте немецкого. Приедет и Lord Myke Jam, победитель французского слэма 2017 года, он привезет в Москву несколько лиричных и проникновенных текстов, не чуждых социальной тематики. Например, у него есть антифашистский стих. Lord виртуозно работает с рифмой и не забывает про панч-лайны (термин, используется в поэтических батлах и подразумевает удачную игру слов — прим. ред.), хотя порой, как он признается в одном из стихотворений, путает их с пуншем (напитком).

Олег Никифоров

издатель, переводчик

— Относительно «акта» чешской участницы нашего фестиваля — Аделы Соуковой, «художницы, писательницы и contemporary artist» — я могу сказать, что — «в общем» — это будет презентация стихов Аделы, вернее, ее поэмы On the Earth that Wakes Up («На пробуждающейся Земле»). А то, как именно эти стихи будут представляться автором, я сам, надеюсь — вместе с вами — услышу вечером 1-го декабря. Но, зная Аделу и ее работы, уверен, что акцент на «перформативности» звучащего слова будет явлен и удивителен.

Фотография Дмитрия Чижова
1 6

— Ксения, как человек, участвовавший в фестивале в прошлом году в качестве переводчика, расскажите о своих впечатлениях?

Ксения Голубович

поэт, переводчик

— Фестиваль в моем опыте возник спонтанно и весело. Его придумали Олег Никифоров и Слава Городецкий — и это был эксперимент. Для Олега как издателя — работа с живым присутствием авторов, с новым, не книжным, жанром, а Слава как переводчик уже перевел к тому времени кого-то из швейцарских представителей «живого слова», превратил их в книгу, и ему легко было откликнуться на призыв, показать, как «живое слово» выглядит на самом деле, вне текстовой реальности, когда книгой является снова сам человек. И так появилась идея сделать фестиваль. Посмотреть своими глазами. Мы должны были сложить все свои умения: человеческие, переводческие, коммуникационные, чтобы это произошло. На таких проектах ты работаешь всем, задействуя связи, друзей, собственное образование. Мои довольно серьезные навыки переводчика пригодились, когда к нам приехала американка Урсула Рукер — звезда жанра «живого слова» из Филадельфии. Ее посоветовал пригласить поэт Роланд Юрчок — швейцарский отец-основатель фестиваля.


— По какому принципу приглашали русских поэтов в этом году?

Святослав Городецкий

переводчик

— С русскими авторами проще. Выбираем тех, кто больше нравится. Начинаем с живых классиков. В прошлом году ими были Ольга Седакова и Лев Рубинштейн, в этом мы пригласили Сергея Гандлевского и Людмилу Улицкую. А потом медленно, по мере прохождения вечера, продвигаемся ко все более современным поэтическим формам — слэму и экспериментальной поэзии.


— Все-таки суть фестиваля «слово звучащее». Как в списке авторов оказалась Людмила Улицкая?

Святослав Городецкий

переводчик

— С Людмилой Евгеньевной я познакомился в этом году на Днях русской литературы в Цюрихе и предложил ей выступить у нас. К моему великому удивлению, она не сразу отказалась, а потом даже согласилась прочесть у нас свои поэтические тексты. Как выяснилось позже, Улицкая с юности пишет стихи, а вот прочесть их решилась только теперь. Людмила Евгеньевна недавно с успехом выступила в Мастерской Петра Фоменко, а теперь порадует и наших зрителей.


— А что насчет прозаиков? На что делалась ставка при отборе участников?

Святослав Городецкий

переводчик

— Среди участников-писателей есть и норвежский классик Ларс Соби Кристенсен. Он, кстати, не только прозаик, но поэт и драматург. Его «Германа» я читал двадцать лет назад в норвежской школе, и роман еще тогда запал мне в душу. А когда я узнал, что недавно книга вышла на русском в переводе Ольги Дробот, понял, что нам нужно пригласить Кристенсена. Но что он будет читать — секрет, приходите — увидите. Еще на фестиваль приедет талантливая питерская писательница и переводчица с французского Ася Петрова.


Ася Петрова

прозаик, переводчик

— Мне кажется, в современном мире, где всё на свете превращается в интерактив, в живое действо, литература тоже имеет право на свой маленький перформанс. В отличие от поэзии прозу довольно редко читают вслух, а ведь у нее есть свой ритм, своя интонация, и очень любопытно услышать, как автор держит им же заданный ритм, произносит слова, выстраивает логику чтения. Я в своем выступлении сосредоточусь на теме детства и прочту рассказ «Эти ужасные родители» из сборника «Волки на парашютах» (2012) и отрывок из нового взрослого романа «Последняя треть темноты» (2017). Этот фрагмент станет своего рода мостиком между детским и взрослым миром, потому что речь пойдет об одном эпизоде из жизни мальчика-подростка.


— Ксения, в этом году вы выступаете как поэт. Что такое для вас «слово произносимое»?

Ксения Голубович

поэт, переводчик

— Что касается моего участия в этом году. Я не смогла присоединиться к организаторам. Но лепту умениями и пониманием я должна была внести. А она в том, что я пишу и в том, что я почти билингвистична. Английский для меня — язык моей семьи, мой отчим, чью идиому, манеру речи я наследую, был англичанин, писатель. И мне захотелось показать одну вещь — именно «живое слово», то есть «живой звук». Я пишу — и давно. Моя книга «Исполнение желаний» даже выдвигалась на русский Букер, другая «Сербские притчи» — достаточно известна среди читателей. Звук языков всегда интересовал меня, есть очень простое ощущение: один и тот же текст на двух языках всегда про разное. То, что ты можешь сказать на одном языке, ты не можешь сказать на другом. Язык как настроение, как музыка «коллективной души». Я это видела по Набокову. Русская «Лолита» и английская — не сравнятся. Они про разное, не по словам, а в «целом». Я слушаю русский и английский уже давно. И мне хотелось ответить. Для меня «живое слово» — это интонация, звук, ритм, то, что встает поверх текста, тот смысл, который использует слова как клавиши. Это слово звучит внутри нас и когда мы читаем сами. Мы замечаем его именно, когда смысл не понятен — мы перечитываем и наконец находим ту интонацию, которая «проясняет» то, что написано. Обретение правильной «мысли», той, которая трогает, которая значит и важна, приходит как будто в звуковой интонационной оболочке, ее произносит какой-то «любимый голос». Это неуловимое настроение... То, что я буду делать на фестивале имеет отношение не столько к авторскому началу, сколько к тому явлению, которое и есть «живое слово» в моем понимании. Голос любви, записанный в каждом из нас, который мы можем вынести на поверхность только путем усилий, работы и вдохновения — это и есть искусство.

Фотография Дмитрия Чижов
1 2

— Ксения, и последнее, расскажите об Урсуле Рукер, о вашем с ней общении. Лично меня ее выступление в прошлом году просто потрясло.

Ксения Голубович

поэт, переводчик

— Урсула трогательна, потрясающа. Это такая сугубо афроамериканская ритмика, ее поэзия делается из того материала, который у нас вообще не затребуется — из того, что печатают в криминальной хронике, в газетных подвалах — об убийствах на бытовой почве. Она часто пишет о прямом насилии над женщиной или ребенком. Урсула, кстати, на фестивале показала разницу между «поэтическим» произнесением текста и его рэп-версией. Это действительно небо и земля. Поэтическое произнесение напевно, в нем есть крик, плач, мелодия, а потом перебивки жестким ритмом. Это не речитатив, а такая удивительная голосовая симфония, заклинание. Но и не пение — она говорит об африканских народных сказителях, с их сложной ритмикой и голосведением. Именно поэтому с Урсулой работали замечательные музыканты, которые действовали не в стратегии рэп-аккомпанемента, когда идет речитатив, а потом «припев», а в стиле джаз-импровизации, как самостоятельная стихия. Урсула поразительна и внешне. Это такая черная Фрида Кало, которую, кстати, она очень любит и как художника и как икону стиля. Урсула открыта опыту. Достаточно сказать, что интенсивность (а она сочиняет все время) работы не мешает ей быть матерью четырех мальчиков. Она действительно проживает свою «черную судьбу». Сама воспитывалась в семье, где властвовало страшное насилие. Одна ее песня просто хватает за горло — рассказ об умершем брате, чья смерть — следствие той ненависти к женщине, материнскому началу, которое как семя растет внутри социально депривированных слоев населения. Опыт с Урсулой поразителен. В заснеженной Москве — по снегу с черной Фридой Кало — мы бродили от радиостанции к радиостанции — она была нарасхват, читали стихи и переводы студентам. Шли на ее выступления в Электротеатр. И везде у людей была одна реакция — мы так долго этого ждали. Мы знали, что такое есть! Был момент, когда один китайский студент, обучающийся в Москве, страшно смущаясь, подошел к Урсуле и поклонившись, передал ей ее портрет, который сделал во время выступления. Вероятно, это был его первый портрет представительницы «черной» рассы... Но к чести фестиваля надо сказать, что Урсула была не единственным его «потрясением». Там было много замечательных «явлений». Анн Коттен, например. Просто мне довелось плотно прожить это время с Усулой. Мы стали подругами.


Другие материалы автора

Алена Бондарева

​Лицензии смыслов

Алена Бондарева

​Дмитрий Васюков: «Без трудового человека кино не представляю»

Алена Бондарева

​Игорь Шпиленок: «Живу в медвежьих местах»

Алена Бондарева

Курс Шишкина

Читать по теме

​Юрчок 1001: «Главное — сочетание текста и голоса»

Обозреватель Rara Аvis Алена Бондарева поговорила со швейцарским поэтом Юрчоком 1001 о загадочном spoken word, электронной поэзии и смысловых разрывах.

24.11.2015 Тексты / Интервью

​«Лестница Якова». Роман о прошлом

Литературный критик Ольга Маркарян о том, почему новый роман Людмилы Улицкой в равной степени старомоден и своевременен.

14.01.2016 Тексты / Рецензии

​«Стихи во языцех»

Палестинский прозаик Адания Шибли, французский слэмист Пилот Ле Хот, колумбийский поэт Рубен Дарио Флорес и русский стихотворец Герман Лукомников об участии в фестивале «Живое слово: Post-Babel Condition».

02.12.2016 Тексты / Интервью

​Кристофер Меррилл. Поэзия — это исследование

Недавно Москву посетил ученик Иосифа Бродского, американский поэт, эссеист переводчик и глава Международной писательской программы США Кристофер Меррилл.

07.06.2017 Тексты / Интервью