18+
05.08.2015 Тексты / Статьи

Тайна Бэтмена и Эдгара По

Текст Максим Клейменов

Иллюстрация предоставлена издательством «Азбука»


О детективах, сакральной связи Огюста Дюпена с Бэтменом, жизни Дика Трейси, подпольной литературной фабрике и загадке доктора Люцида.

Детектив как конвейер

Не секрет, что литература XIX века значительно отличалась от современной. Романы-эпопеи, многотомное наследие позапрошлого столетия, для современников были скорее приятным дополнением к журналам (на момент — центром социальной, политической и культурной жизни), нежели самоцелью. Издатели умело подогревали публику, печатая большие истории по частям. Нередко свежие главы писались авторами специально в номер. Подобный подход будоражил читателей примерно так же, как новый эпизод любимого сериала сегодня волнует телезрителей.
В этих условиях детективный жанр для литературы стал чем-то сродни фордовскому конвейеру в машиностроении. Яркий, легкий, напористый, он в корне изменил историю литературы XX века.

Отныне место основной интриги заняло преступление, а главным героем стал распутывающий его полицейский или частный сыщик. Но куда более важным нововведением была возможность переносить действующих лиц из романа в роман. Писателю больше не требовалось тратить время на создание очередной легенды, теперь доставало лишь упомянуть события предыдущих книг. Благодаря этому сюжеты, нанизывающиеся, словно бусины на нитку, образовывали циклы романов, и до предела взвинчивали читательский интерес.

Революционер Эдгар По

Вряд ли Эдгар Аллан По, придумывая Огюста Дюпена, предполагал, что именно его герой встанет у истоков жанровой революции. Но произошло именно это. На успех детектива обратили внимание американские коммерсанты, разглядевшие в аудитории Дюпена — небогатых горожанах, разночинцах и потомках обедневших дворян — источник заработка. Ведь и персонаж рассказов По, еле сводя концы с концами, довольствовался единственной роскошью — книгами. На лёгком доступе к новой литературе тогдашние предприниматели и решили подзаработать. Так, в последние годы ХIХ — начала ХХ веков книжные лавки заполонили романы на дешёвой бумаге (кстати, от ее названия и произошёл термин pulp fiction). Всего за несколько центов броские заголовки и крикливые обложки обещали будоражащие истории, и, разумеется, обычный рабочий, остановившийся у лотка, не отказывал себе в подобном досуге.

Литературная фабрика на задворках Нью-Йорка

Но откуда взялись все те истории, хлынувшие в одночасье на печатный рынок? Сохранилось замечательное свидетельство 1892 года, оставленное Эдвардом Боком, редактором журнала Ladies Home Journal:
«Конечно, все мы знаем, что в Нью-Йорке есть всевозможные заводы, но до прошлой недели я понятия не имел, что огромный мегаполис может похвастаться такой вещью как настоящая полностью укомплектованная литературная фабрика... <...> На производстве работает более тридцати человек, большей частью девушки и женщины, способные похвастаться умом. В их обязанности входит чтение всей местной ежедневной и еженедельной периодики.

... Всякая нетипичная история из городской жизни — обычно это проступки горожан — выделяются этими девушками и передаются одному из трёх менеджеров. Менеджеры (в отличие от работников нижнего звена — мужчины) выбирают лучшее из отобранных статей, перемешивают их насколько это возможно и передают бригаде из пяти женщин, которые осмысляют полученный материал и трансформируют в скелет или набросок истории. Данный каркас, как его с позволения можно назвать, отправляется к управляющему, который открывает адресную книгу и прикидывает, кому из ста или более писателей, записанных в книге дать в разработку сей скелет». * — Mechanic Accents: Dime Novels and Working Class Culture in America by Michael Denning, 1998

Через «цеха» литературной фабрики прошли многие известные авторы, например, Майн Рид и Рэй Бредбери. К тому же pulp fiction простирал свои тематические интересы в различные области — приключения, научную фантастику, мелодраматические новеллы. Но детектив считался ключевым. Недаром название такой продукции на русский переводят как «криминальное чтиво».

«Мальтийский сокол» и крутые детективы

В начале ХХ века эталонами жанра продолжали оставаться признанные европейские образцы. Жюль Верн задавал тон всей приключенческой и фантастической литературе. А вот главной фигурой детектива был Шерлок Холмс (затмивший даже своего создателя Артура Конан Дойла).

Но постепенно и на поприще pulp fiction выработались свои жанровые правила. Огромную роль в этом процессе сыграл журнал Black Mask. Его создатели привлекли в свой авторский пул таких писателей, как Дэшилл Хэммет, Рэймонд Чандлер и Джеймс Кейн. Они-то сформировали и отшлифовали жанр «крутого детектива».

Его героем стал циничный частный сыщик с обязательной бутылкой виски в ящике стола, знающий цену словам и поступкам. Во время расследования ему обязательно встречалась роковая женщина, которая могла бы рассказать о своём прошлом не меньше, чем он о своём. Но оба, разумеется, предпочитали молчать. Мир крутого детектива казался предельно натуралистичным. Населяющие его персонажи — расчетливыми и жестокими. Сыщик не являлся спасителем. Он лишь стремился к правосудию, впрочем, не всегда равнозначному закону.

Так, читатели номер за номером вместе с детективом Сэмом Спейдом распутывали тайну «Мальтийского сокола», но, как и герой романа, оставались практически безучастными — зрителями чего-то большего, чем просто клубок интриг.

Между тем наступали ревущие тридцатые, их звёздами становились бандиты различного пошиба. Именами Джона Диллинджера, Аль Капоне, Малыша Нельсона и других преступников пестрели заголовки газетных новостей и журналов светской хроники. Обычному человеку оставалось лишь переживать и осмыслять открывшуюся перед ним преступную бездну. Но и тут помогали книги. Герои «крутого детектива» — не идеализированные «представители закона» или сомнительные персонажи с большой дороги — давали читателю искомый ориентир.

Однако критики и рецензенты жанр не оценили, сочли его низкопробным и не заслуживающим внимания. Они чурались его мрачного эстетизма, на долгие десятилетия сделавшегося вдохновляющим топливом для стиля нуар в кинематографе, легкомысленно относились к художественным находкам, сегодня каноническим для любого остросюжетного романа. Но авторы «крутого детектива» и без положительных рецензий смогли занять место в истории литературы. Имя Филипа Марлоу — знаменитейшего сыщика, героя Рэймонда Чандлера, давно считалось нарицательным. А «Мальтийский сокол» Хэммета вошел в сотню лучших англоязычных романов прошлого столетия.

Редакторы комиксов в свою очередь создавали персонажей по лекалам бульварной литературы. Разумеется, обойти стороной популярный детективный жанр не удалось

Как детектив стал комиксом

В начале XX века комикс был далеко не детским чтивом. Однако похвастаться серьезным уровнем поднимаемых вопросов пока не мог. Он мирно рос в своей колыбели, на развлекательных разворотах газет. С того момента, как первый общепризнанный комикс Yellow Kid в 1895 году получил прописку на полосах New York World Джозефа Пулитцера (в чью честь названа известная американская премия), он мало изменился. Серьёзный толчок развитию дала смена формата. Отныне речь шла о популярных журналах. Ведь оглушительный успех pulp fiction заставил рекламных менеджеров увеличить количество площадок для наиболее популярных персонажей романов. Так в скором времени на развлекательном обороте обрели новую прописку Тарзан Эдгара Берроуза, Бак Роджерс Филипа Нолана и многие другие «успешные» герои литературы.

Доктор Люцид, № 2, 2014. — 48 с.


Дик Трейси в деле

Редакторы комиксов в свою очередь создавали персонажей по лекалам бульварной литературы. Разумеется, обойти стороной популярный детективный жанр не удалось.

Так на свет появился один из самых известных детективов, Дик Трейси. Жёлтая шляпа, массивный волевой подбородок — образ молодого и беспощадного к преступности полицейского в миг сделался иконическим. Однако Честер Гульд, автор комикса, не рассчитывал на такой успех. Вместе с тем, его подход к созданию криминальных графических историй считается новаторским. Ведь Дик Трейси бесстрастно смотрел на настоящую кровь. Удары и затрещины, изображенные в новом комиксе, не вызывали смеха. У читателя замирало сердце, когда он видел, как персонаж умирает, выпив стакан воды с растворённым цианидом. А небольшой газетный стрип в четыре кадра: злодей в ночном переулке под проливным дождём поджидает свою жертву, — не только оставлял один на один с предчувствием грозящей беды и скорой развязки, но и гнал покупать следующий номер.

Образ Дика Трейси, его принципиальность и беспрекословная твёрдость выглядели идеалистично на фоне сюжета, изобилующего натуралистическими подробностями. Бытовое насилие, убийства и прочие преступления были частью реальности Трейси. Однако за чрезмерным сгущением красок стояло ясное объяснение: сам по себе мир Дика Трейси неплох. Безусловно, его населяют злодеи, но именно их испорченность и вредит благополучию окружающих.

К тому же, Гульд не стеснялся демонстрировать безнравственность бандитов. Даже имена и клички выдавали их «инаковость»: Пигги, Моль, Мамблс (Мямлящий), профессор М. Эмирк ( Emirc —> Crime, преступление задом наперёд) и т.д. Борьба Трейси с преступностью, его стремление очистить мир от скверны стали символом современного рыцарства. А дурные поступки обычных людей объяснялись влиянием экстравагантных злодеев . Возвращение заблудшего в мир добра и справедливости путем удаления язв общества — вот настоящая цель Дика Трейси.
Успех подобных комиксов породил новых персонажей. Они скрывали лица под масками и немного копировали героев вроде Зорро.
Главным был, разумеется, Супермен — инопланетянин со сверхспособностями, выросший на американской ферме в глубинке. Первый комикс о нём вышел в 1938 году, и навсегда изменил историю американской комикс-индустрии. Теперь даже самый знаменитый детектив скрывал своё истинное лицо.

Masters of American Comics// Edited by John Carlin, Paul Karasik, and Brian Walker. — Hammer Museum and The Museum of Contemporary Art, Los Angeles., 2005.


Бэтмен — нестандартный детектив

Однако, Бэтмена в экстравагантном костюме летучей мыши к списку супергероев можно причислить с натяжкой. У готемского магната Брюса Уэйна, выбравшего себе столь впечатляющее альтер эго, нет никаких суперспособностей. Он не прилетел с другой планеты, не является царём морским или представителем особой человеческой расы. Свои умения Уэйн приобрел самостоятельными тренировками и разумным вложением средств.

На первый взгляд, история Бэтмена — это рассказ о богатом повесе, от скуки пустившем деньги и силы на благородное дело. Между тем, подтекст куда более глубокий, и читателя он отсылает к вопросам о человеческой природе и справедливости.

Родителей Брюса жестоко убили на его глазах. Преступление, несмотря на шумиху, так и не раскрыли. Это оставило неизгладимый отпечаток в сознании ребёнка (подробно описано в книге «Год первый» Фрэнка Миллера, считающейся каноничным изложением становления Бэтмена). Лишь в пещере близ усадьбы молодой Уэйн мог успокоиться. Случайно залетевшая в кабинет летучая мышь подтолкнула его к созданию нового образа. То есть, желание стать Бэтменом лежит между детской психологической травмой и её последствиями, а вовсе не в стремлении помочь представителям закона. К тому же с последними у Бэтмена, как и у героев «крутого детектива», свои отношения.

Любопытно, что главные противники Бэтмена попадают не в тюрьму, а в «Лечебницу Аркхем», клинику для душевнобольных. Тема ненормальности преступников и их возможного «исцеления» соседствует с рассуждениями о нужности Готему такого героя, как Бэтмен. Например, в графическом романе Гранта Моррисона и Дейва Маккина «Лечебница Аркхем. Дом скорби на скорбной земле», взбунтовавшиеся пациенты даже требуют водворить Бэтмена в их дурдом. Ведь персонаж в маске не вершит правосудие по законам полиции. Несмотря на регулярное использование комиссаром Гордоном «бэтсигнала» (прожектора со знаком летучей мыши), Бэтмен жителями Готема рассматривается как фигура посторонняя и, возможно, вредная. Одиозный злодей Джокер, жаждущий «заразить» своим сумасшествием окружающих, неоднократно вопрошает Бэтмена — «Не ты ли причина моих действий?». И не даром Рут Адамс, психотерапевт «Лечебницы Аркхем», характеризует уже Джокера как «своего рода сверхздравый рассудок, блистательную новую разновидность человеческого восприятия. Весьма адаптированную к городской жизни в конце двадцатого века». * — Грант Моррисон, Дейв Маккин. Бэтмен: Лечебница Аркхем. Дом скорби на скорбной земле. СПб., Азбука, 2013 г.

Таким образом, «Бэтмен» выводит жанр детектива не только из супергеройской дихотомии (борьба добра со злом), но и далеко за пределы традиционного диалога о преступлении и наказании. Возможно, говорят нам авторы, причины злодеяния вовсе не в дурном умысле и не в чудовищных условиях, диктуемых обществом. Возможно, дело не в преступнике и не в самом преступлении. А что, если понятия «нормальности» и «инаковости» уже отмечены печатью зла?

Детективный комикс в России


В сравнении с американскими, европейскими и японскими аналогами, за последнюю четверть века русский детективный комикс особой популярности не сыскал. В его сюжетах и стилистике часто видны «американские уши». Похоже, иного источника вдохновения у наших комиксистов пока нет. Но достойные журналы все же появляются.

Например, самая известная серия — «Майор Гром». Новые номера всегда продаются в ближайшем газетном киоске и рассказывают о похождениях петербургского полицейского Игоря Грома, чьи брови весьма похожи на молнии. Издает серию амбициозное издательство Bubble. Оно всерьез решило продемонстрировать миру: наши комиксы не хуже иностранных. В этом году Bubble вместе с Громом поучаствовали в крупнейшей комикс-конвенции в Сан-Диего, а в дальнейшем собираются издавать англоязычную версию комикса.

Однако более любопытный пример отечественного детективного комикса — серия «Доктор Люцид». Издают ее люди, искренне влюбленные в популярные советские детективы и зарубежный pulp fiction. В итоге, получается занятный микс нуара и русской поп-культуры. Не даром даже название места действия — захолустный город Энск, отсылает к классике. И кого тут только нет! Бандиты, вроде жуликов из сериала «Улицы разбитых фонарей», иностранные шпионы и китайские мигранты. На их пути встаёт мститель в маске, известный как Доктор Люцид. Его мотивы до конца не понятны, а способы решения проблем выходят за рамки законов и здравого смысла. В праведной борьбе ему помогает капитан местной полиции и мортус по совместительству Булгарин, обладающий внешностью Вячеслава Тихонова и нравом майора Пронина.

Пожалуй, на этом разговор о достойных образцах заканчивается. Да и большинство отечественных изданий не может похвастаться глубиной и серьезным интеллектуальным бэкграундом. Но уже сейчас некоторые журналы умело интригуют читателя, обещая расцвет жанра.

Справка RA:

Читать дальше

Обезьяна-убийца и древнегреческая трагедия

За полтора века существования, детективный жанр прошёл большой путь. С того момента, как подписчики журнала Graham's Magazine вместе с Огюстом Дюпеном раскрыли убийства на улице Морг, жанр твёрдо закрепился в списке постоянных читательских интересов. Он породил журнальный бум, дал жизнь бульварному чтиву, и создал комикс таким, как мы его знаем сегодня. Не исключено, что понятия «журнал комиксов» могло бы и не существовать, если бы не загадочная цепь событий, приведшая героя Эдгара По к мысли о том, что найденные на месте преступления волосы не принадлежат человеку * — Речь идет о рассказе Эдгара По «Убийство на улице Морг».

Майор Гром. №5 - М.: BUBBLE, 2013. - 32 с.

Сама же история жанра прекрасно вписывается в детективную канву. Читателя кидает от одного шокирующего события к другому: от странного образа обезьяны-убийцы до постановки вопроса об уместности самого сыщика. В этом контексте видимая легкость — лишь декорация для разговора о более серьёзных проблемах. Привычные образы, переходящие из произведения в произведение, обретают символическое значение масок древнегреческих трагедий, в чьих знакомых чертах таится нечто, говорящее о каждом из нас и мире в целом.

Что же до детективного комикса, то за это время он обрёл зрелый голос. А значит по законам жанра дальше нас ждут крутые сюжетные ходы и будоражащие воображение повороты.

Другие материалы автора

Максим Клейменов

Диктатор Иван и святой Чингисхан

Максим Клейменов

Бесконечная сказка Шараз-де

Максим Клейменов

Krazy Kat и сумасшедший автобус

Максим Клейменов

​«Пейшенс». Главная добродетель

Еще рецензии

Несбё и все-все-все

Выход новой книги Ю Несбё «Кровь на снегу» вдохновил автора Rara Avis Александра Чанцева на эссе о писателе и его крутых героях.

04.08.2015 Тексты / Статьи

Дядюшка Абнер и Ко

Клерикальный детектив — история на любителя. Случайность или Божий промысел — такой же двигатель сюжета, как и логика автора. Да и сыщики (вне зависимости от их конфессиональной принадлежности) любят пофилософствовать. Окружающие в этот момент могут хоть поубивать друг друга, но минутки проповеди им не избежать.

21.08.2015 Тексты / Рецензии

От кино до Манхэттена

Воглер К. Путешествие писателя. Мифологические структуры в литературе и кино. — М.: Альпина нон-фикшн, 2015. — 476 с.

Игорь Бондарь-Терещенко рассказывает о новинках non/fiction, посвященных метафизическим и реальным путешествиям, а также о стилистических препятствиях на пути «странствующих» авторов.

09.09.2015 Тексты / Статьи

​Дым славы

Поэт и театральный критик о доме-музее Марии Ермоловой и опыте домашних спектаклей.

19.11.2015 Тексты / Авторская колонка