18+
08.05.2019 Тексты / Интервью

​Зачем сегодня читать Александра Блока?

Беседовала Алена Бондарева

Иллюстрация: предоставлена фестивалем / карикатура А. Блока / Подпись:«Люба и Саша делают великосветский визит»

С 20 апреля по 15 мая 2019 года в Петербурге идет большой фестиваль «Дни Александра Блока». В его рамках было даже предложено установить памятник, которого у Блока никогда не было.

Поэтому главред Rara Avis Алена Бондарева спросила известных писателей и филологов о том, что в творчестве Блока устарело, а что по-прежнему актуально.

Алена Бондарева

Литературный критик, руководитель проекта Rara Avis

Уже после революции некоторые современники стали говорить о Блоке, как о поэте вчерашнего дня. Например, Нина Берберова писала о том, что Ходасевич поэт будущего, а Блок вчерашнего. Как вы думаете, что именно их отталкивало?

Татьяна Игошева

Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Отдела новейшей литературы ИРЛИ РАН:

Да, действительно: целый ряд современников отмечал, что Блок — поэт, скорее, XIX, чем XX века. Осип Мандельштам об этом писал, например, в своей статье «Барсучья нора». Но только с точки зрения поэтов-постсимволистов, это была констатация факта, а не негативная оценка (момент отталкивания). Следующее после символистов поэтическое поколение достаточно трезво оценивали катастрофический характер эпохи, в которой им пришлось жить, а Блок романтизировал и идеализировал его. Этот романтизм Блока и оценивался как принадлежащий уходящей эпохе. В ХХ веке было трудно оставаться романтиком, романтизм не соответствовал характеру нового времени. Поэтому Блок, по мнению того же Мандельштама, завершал XIX век, а не открывал поэзию XX. То же можно сказать и о поэтике Блока: он тяготел к романсу, романсовой интонации в своей лирике. В то время, как в лирике постсимволистской разрабатывается новая поэтика ассоциаций. Темы и образы блоковской лирики были самым тесным образом связаны с предшествующей литературой (Дон Жуан, Кармен, идеализация женского образа и другие). Т.е., утверждение «Блок — поэт вчерашнего дня», конечно, относительно. Это хорошо видно на фоне поэтических достижений постсимволизма (футуристов, акмеистов, имажинистов и прочих).

Алена Бондарева

Литературный критик, руководитель проекта Rara Avis

А как быть с Блоком драматургом? Почему сейчас его пьесы ставят редко?

Наталия Грякалова

Доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, руководитель Группы по изданию академического полного собрания сочинений и писем А.А. Блока

Свои пьесы Блок называл «лирическими драмами», главное в которых не действие, а переживания души и определенного круга идей — двоемирия, романтической иронии. Это трудно достижимо для передачи средствами современного театра, да и зритель утратил интерес к такого рода языку. Для блоковских постановок нужен студийный, «интимный» театр со своим зрителем, то есть экспериментальная сцена. Но, возможно, и язык блоковского театра в определенном смысле устарел.

Алена Бондарева

Литературный критик, руководитель проекта Rara Avis

И все-таки насколько Блок важен для современной поэзии?

Татьяна Игошева

Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Отдела новейшей литературы ИРЛИ РАН:

Поэты-символисты и Блок в частности в начале ХХ века заново научили любить стихи. Предшествующая эпоха 1880-1890-х гг. была временем прозы. А символисты и Блок, может быть, ярче других на этом прозаическом фоне продемонстрировали, что русский стих еще далеко не исчерпал своего потенциала и лирика может после «второстепенного» по сравнению с прозой положения занять лидирующее. Блок был огромен и как личность и как поэт. Недаром Ахматова говорила, что она живет в блоковскую эпоху.

Лучшие блоковские стихи до сих пор обладают огромным лирическим зарядом: они не только историко-литературный факт, но и часть современной культуры. При этом, на мой взгляд, невозможно говорить о непосредственном влиянии Блока на современную поэзию: среди современных лириков не видно тех, кто развивал бы именно блоковскую традицию. Но блоковские открытия и достижения, сделанные им в поэзии в начале ХХ века, продолжают жить и в современной поэзии как бы в растворенном виде.

Алена Бондарева

Литературный критик, руководитель проекта Rara Avis

Чем интересен (и интересен ли) Александр Блок сегодняшнему читателю?

Александр Переверзин

Поэт, издатель

Для современников Блок был воплощением «настоящего поэта». Время требовало новых эстетических установок, нового поэтического языка. В творчестве Блока сошлось всё это, а ещё выразительная внешность и некоторая закрытость в общении с коллегами придавали его образу загадочности и странности. Считается, что Блок очень много писал (в его записных книжках есть запись о том, что он за один день написал шесть стихотворений), поэтому у него можно встретить множество самоповторов и проходных стихов. Но его творчество всегда было приближено к его жизни — насколько это возможно. В ней, как и в стихах, были и своя Прекрасная дама, и своя Незнакомка, и своя Кармен, и своя Россия, и такие вспышки творческой активности можно считать лирическим дневником. Что касается «проходных стихов», Маяковский, который очень ревностно относился к творчеству коллег, признавался, что у Блока есть такие хорошие стихи, каких Маяковскому никогда не написать.

Чем может быть интересен Блок в XXI веке? Художественной достоверностью, парадоксальными противоречиями, трагедией лирического героя. Блоковские стихи интересно читать через сто лет после написания. Это признак большой поэзии — читать стихи поэта, жившего в другую историческую эпоху, в совершенно иных окружающих обстоятельствах и чувствовать: это про меня, это про нас.


Наталия Грякалова

Доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, руководитель Группы по изданию академического полного собрания сочинений и писем А.А. Блока

Сам Блок был необычайно чуток к современности, к ее ритмам, к движению истории. Как поэт-символист, наделенный способностью улавливать в обыденном знаки «иного» (нового, неясного, неизведанного), он творчески соотносил вечное и сиюминутное, преходящее, умея показать сложность и неоднозначность окружающего мира. Столь же многогранен и человек, представленный в его лирике, — человек, который способен к высоким деяниям и чувствам, но и к глубинам нравственного падения. Рефлексия, направленная на осмысление «контуров добра и зла», на понимание человека в сложных отношениях с самим собой и с историческим временем, делает его творчество современным.


Алексей Олейников

Поэт и писатель, педагог

Современен ли Блок — совершенно непонятно. Актуален ли закат? Туман на полях? Необходим ли нам сегодня запах асфальта после дождя? Нет, разумеется. В дни, когда беспилотные творения Маска бороздят просторы Калифорнии, в дни человека дудя и тягостных раздумий, зачем нам Блок. Более того, мне кажется, что он и современникам не был особо нужен. Блок, мне кажется, просто создавал напряжение поэтического поля, в котором многие светились — как лампочки возле катушек Теслы. Загадочный сфинкс со ртутным блеском в глазах, вот кто такой Блок. Его фотографии гипнотизируют, как движения удава — он невыразим, прекрасен и абсолютно чужд. У них, впрочем, у всех этих поэтов и поэток тех лет такой заостренный ожиданием снимка взгляд, выбеленная коллоидной взвесью серебра кожа — и век Серебряный, и сами они выхвачены у времени, спрятаны в серебряный карман фотографа. Но Блок среди них удивителен. Не Дамой своей и Вечной женственностью, ни сложными отношениями с женщинами (у кого их не было в, том числе и у самих поэток?), ни воплощенным в слове усилием символизма (хотя это оксюморон, где символизм и где усилие? Явления это несовместные, поэзия символиста должна литься, как вода в горло, как песня из — свободна и чиста, вот Бальмонт в этом смысле чистое дитя символизма, радостно блуждающее в зеркальных лабиринтах своих ассонансов, «слова любви всегда бессвязны, они дрожат, они алмазны» и все такое). Блок не такой. Он шел с символистами, он был их знаменем, но он был всехней поэзией. За одни строки

«Замер, кажется, в зените
Грустный голос, долгий звук
Бесконечно тянет нити
Торжествующий паук»

я бы отдал всего Брюсова. И дело вовсе не в скифах, которых ведет за собой Христос с бубновым тузом на спине, и не в ингаляции духами и туманами, и даже не в круговороте ночи, фонаря и аптеки в природе. Это хиты, вершинные точки, маячки, выставленные школьной программой — вот он, Блок, препарирован и выложен в параграфе для лучшего усвоения. Посмотрите, как увеличена пушкинская железа, обратите внимание на соединительную ткань символизма, а вот, смотрите, аненноиды, бодлерова кость, соловьеф из и отросток слепого фета. Все ясно, дети? Но Блока здесь нет. Блок там, где движется нестройная противоречивая громада уличной музыки, ухваченная его слухом там, где рассыпается деревенский говорок и летает частушка, где сплетаются песня и романс — Блок был апостолом звука, прежде всего, и труба его трубила на таких частотах, до каких мало кто добирался. Он слышал звук, он видел своими серебряными глазами отсвет нездешнего света — о чем без утайки и говорил.

«Как мимолетна тень осенних ранних дней,
Как хочется сдержать их раннюю тревогу,
И этот желтый лист, упавший на дорогу,
И этот чистый день, исполненный теней»

И, если уж начистоту, то кто-то, а Блок совершенно точен и не расфокусирован — он знает, о чем пишет, и это лишь беда языка как слишком грубого инструмента — невозможно совковой лопатой создавать ювелирные изделия. Блок, как и все прочие великие поэты, совершенно несовременен — он вне времени, он там же, куда попал строкой Баратынский «Мгновенье мне принадлежит, Как я принадлежу мгновенью!», только гораздо в больше степени. Если и возможно бессмертие, то такое:

«Свирель запела на мосту,
И яблони в цвету.
И ангел поднял в высоту
Звезду зеленую одну,
И стало дивно на мосту
Смотреть в такую глубину,
В такую высоту.
Свирель поет: взошла звезда,
Пастух, гони стада...
И под мостом поет вода:

Смотри, какие быстрины?,
Оставь заботы навсегда,
Такой прозрачной глубины
Не видел никогда...
Такой глубокой тишины
Не слышал никогда...
Смотри, какие быстрины,
Когда ты видел эти сны?..»


Алена Бондарева

Литературный критик, руководитель проекта Rara Avis

И все же, в чем актуальность Блока? Опять же, если она есть...


Андрей Грицман

Поэт, прозаик, главный редактор журнала «Интерпоэзия»

Александр Блок в наши дни. Когда: «все пишут стихи», «поэзия никому не нужна, кроме пишущих», «поэзия умерла, после Бродского ничего не напишешь», и тому подобное.

Ну, ясно, что «Пушкин — это наше все». «Великая четверка» всегда с нами, о них много написано, и еще будет написано. Далее — шестидесятники, андеграунд и т.п. Блок и Ходасевич светятся как бы где-то в стороне, несколько загадочные фигуры. Особенно Блок. Уж столько сказано: и «кафешантанный», и наивный: «Всем телом, всем сердцем, всем сознанием — слушайте революцию». «Поет ручей, цветет миндаль, — И над открытым саркофагом — Могильный ангел смотрит в даль». На популярную в символизме тему миндаля ответил О.М.: «Вчерашней глупостью украшенный миндаль». Несмотря на «наивность» Блока никто с таким страшным пророчеством не предсказал ближнее, еще более страшное, будущее, «Девочка пела в церковном хоре». И в этих вещах Блок отвечает великому условию Мандельштама «и до самой кости ранено все ущелье криком сокола». И рана эта не зажила и никогда не заживет. Позже это сверхъестественное провидение проявилось у Мандельштама: «Опять войны разноголосица», «Нет не мигрень...». Если есть что-то прекрасное в символизме — это Блок. Но, с другой стороны, великий художник настолько перерастает течение, в которое его поместили, что это уже перестает иметь какое-либо значение. Символизм, футуризм, имажинизм, даже акмеизм, позже постмодернизм, остаются позади в статьях исследователей, а живыми, одинокими остаются великие, с которыми эти течения объединяли.

Задан вопрос: актуален ли Блок в наше время? Представьте наше жилье. Вот портреты Пушкина, Толстого, Достоевского, в столе зажигалка из гильзы, с фронта, на столе воспоминания о поэтах узниках, то есть все атрибуты нашей совести. Но на полке, в стороне, стоит давно не тронутый Данте и на окне горит, горит и никак не погасает небольшая камергерская свеча. Это и есть Александр Блок — неопалимая купина русской поэзии.


Другие материалы автора

Алена Бондарева

​Роуд-муви. Книжный вариант

Алена Бондарева

Курс Шишкина

Алена Бондарева

​Фредерик Пажак: «Детских рисунков Ван Гога нет»

Алена Бондарева

Марина Москвина. И все-таки они полетели