Если вам скажут: вы написали с ошибкой, — отвечайте: так всегда выглядит в моём написании.

Даниил Хармс <1937–1938>, отдельная запись

Все мы — невежды, невежды в той или иной степени. Но если раньше мы держали невежество при себе, то благодаря Сети, оно делается общедоступным. Мы выносим его на блюде в толпу неизвестных нам людей. Очень часто мы это делаем с некоторой даже гордостью, думая, что несём в толпу не собственное невежество, а важное ей знание. И иногда, совершая этот подвиг, мы что-то путаем, а потом начинаем учить путанице других. В этом ничего страшного, если мы избежали апломба (это первое правило). Второе заключается в том, что не надо упорствовать в этом невежестве.

Вот хороший пример из военной истории (мальчики всегда любят военную историю, а на военно-исторических форумах и в той части Сети, которая бряцает значками и нашивками, всегда очень много флейма). В середине войны в Красной армии ввели новые знаки различия – появились погоны (Приказ НКО СССР от 15.01.1943 года № 25 «О введении новых знаков различия и об изменениях в форме одежды Красной армии»). Изменилась форма, и вообще во время той войны открыто стала провозглашаться преемственность от русской армии. Собственно, в пропаганде это началось с сурового 1941 года, когда уж кого хочешь выкликнешь на помощь, даже постучишь в отеческие гробы. Однако Красная армия, которая сперва была рабоче-крестьянской Красной армией, а потом незаметно превратилась перед войной просто в Красную, стала Советской армией тремя годами спустя, тоже незаметно, без точных дат, по свойству словоупотребления, а в 24 июля 1946 года министр обороны и Генералиссимус Советского союза Иосиф Сталин подписал указ о замене Устава внутренней службы Вооружённых Сил Союза ССР. Да и то – после этого слова «Красная армия» время от времени проскакивали в печати и документах. Тогда же «красноармеец» сменился «рядовым», и всё такое. Но в народном сознании символ (погоны) уже означает перемену имени («Красная» – на «Советскую») – и вот я видел не одного спорщика, который настаивает на этом своём интуитивном знании. В Сети (я клянусь, что наблюдаю это с завидной регулярностью) возникает спор, где люди схватываются с разной степенью раздражения: «Какая вам Красная армия в 1944 году? Вы что, тупой?» Кстати, когда она вошла в Прагу в 1945-м, живший там в эмиграции генерал Шиллинг, по слухам, даже обрадовался: он увидел офицеров в погонах, сытых солдат, и, говорят, даже воскликнул: «Жива Россия, жива русская армия!» Видел он именно тех самых красноармейцев, с которыми дрался в Новороссии и Крыму. СМЕРШ его прибрал на время, но генералу было семьдесят пять лет, и его отпустили с Богом, а через год он скончался – именно в тот, 1946 год, когда исчезли красноармейцы. Но сетевые флеймеры немного отличаются от старого генерала, и испытывают иные эмоции.

Какой из этого можно сделать вывод? А вот какой: не надо торопиться. От позора спасает стиль, и чем меньше апломба, тем более ты, дорогой флеймер, защищён. Ну и чувство юмора, конечно, всегда вам помогает.

Есть аналогичный пример — Марк Твен в «Письмах с Земли», своей антиклерикальной книге, пишет: «А если божью щепетильность возмутила не подобная невоспитанность, то я уже не ошибусь, назвав другую причину его гнева: какой-нибудь мадианитянин помочился к стене. Я убежден в этом, потому что такую неприличность Источник хорошего тона никогда никому не спускал. Человек мог мочиться на дерево, он мог мочиться на свою мать, он мог обмочить собственные штаны — и всё это сошло бы ему с рук, но мочиться к стене он не смел, это значило бы зайти слишком уж далеко. Откуда возникло божественное предубеждение против столь безобидного поступка, нигде не объясняется. Но во всяком случае мы знаем, что предубеждение это было очень велико — так велико, что бога могло удовлетворить лишь полное истребление всех, кто обитал в области, где стена была подобным образом осквернена. Возьмите историю Иеровоама. „Я истреблю у Иеровоама каждого мочащегося к стене“. Так и было сделано. И истреблён был не только помочившийся, но и все остальные. То же случилось и с домом Ваасы: уничтожены были все — родственники, друзья и прочие, так что не осталось ни одного «мочащегося к стене». История Иеровоама дает нам блистательный пример привычки бога не ограничиваться наказанием виновных — все невинные тоже пострадали. Злосчастный дом Иеровоамов был „выметен", „как выметают сор, дочиста". Это включает и женщин, и девушек, и маленьких девочек. И все они были ни в чем не виноваты, так как не могли мочиться к стене. Лица их пола вообще не способны это проделать. Такой выдающийся трюк по силам лишь представителям противоположного пола. Странный предрассудок. И он всё ещё существует» * — Твен М. Письма с земли. — М.: Госполитиздат, 1963. С. 51. .

То есть Марк Твен хочет высмеять бессмысленность Святого Писания, а в итоге, сам того не желая, выставляет на посмешище самого себя — показывая, что он не понимает, что речь идёт о формульном обороте древней книги. То есть выражение «мочащийся к стене» — это просто мужчины-не-младенцы. Метод уничтожения покорённых народов путём убийства всех мужчин, спору нет, довольно кровожаден, но не имеет никакого отношения к тому, о чём пишет великий американский писатель.

Почему мы до сих пор интересуемся книгами Марка Твена. Читать далее.

В 2016 году случилась история с одним сетевым тестом. Это будет история о розыгрышах в Сети, и литературных розыгрышах, но нужно пропустить вперёд несколько замечаний: во-первых, эксперименты над публикой не проводил только ленивый. Причём не только в Сети — десятки, если не сотни остряков присылали стихи Блока в редакции, чтобы его отвергли младшие редакторы. Аз есмь грешен — с моей и Александра Грина помощью фантасты учились уму-разуму. Собственно, тут проглядывает мундир, погоны и фуражка Капитана Очевидность — ну да, в Сети есть много неначитанных людей, что тем не менее хотят высказаться. Они хотят говорить, как вылечившийся заика из вступления к фильму Тарковского «Зеркало» — по любому поводу. Они садятся за клавиатуру именно с этой мыслью — «Я могу говорить».

Многих людей это раздражает, но я продвинулся несколько дальше на этом даосском пути. Мизантропии во мне не убавилось, но я понимаю, что желание говорить имманентное свойство человечества: может говорить, вот и говорит. С грубиянами несколько проще, а самое тяжёлое впечатление производят хорошие люди. Они норовят помочь — горе тому, кто спросил пресловутый неограниченный круг лиц о телефонах и радиоприёмниках, гомеопатии и погружных насосах. Он становится точкой приложения психотерапевтического выговаривания, но чтобы этого избежать, нужно вовсе не жить.

Это извечная беда сети. Если ты, к примеру, хочешь купить радиоприёмник определенного толка и спрашиваешь об этом в социальных сетях, то неминуемо к тебе приходит человек, который говорит, что теперь всё можно слушать в интернете. Потом приползает из последних сил бабушка, которая рассказывает о том, что полвека у них в кухне висела чёрная тарелка репродуктора. Затем появляется человек, который сообщает, что не смотрит телевизор, а вокруг ложь. Некоторые люди, погуглив, приносят ссылку на раздел «приёмник» в Яндекс-маркете. Они стоят перед тобой, радостно виляя хвостом, и тебе становится стыдно от того, что ты им не рад. Я это рассказываю к тому, что иногда, когда вы видите конкретный вопрос (ну тот, в котором вы не являетесь специалистом), то он бывает не приглашением к small-talk, не поводом к социализации, а просто вопросом. Ну и охота вам тратить на него время из прекрасного воскресного дня?

Но более того, хорошие люди норовят к твоему меланхолическому посту написать бодрый комментарий. В доме повешенного они затеют жаркую дискуссию о преимуществах капрона перед пенькой. Дело в том, что люди склонны к мультипликации в смысле, умножения объектов. Сеть и совокупление, как известно, отвратительны, ибо умножают количество людей, а люди, находясь в постоянной и ровной панике перед мирозданием, стараются больше говорить.

Так вот, я давно смирился с этим, но другие люди время от времени осознают ужас происходящего и начинают тормошить общество, правда, часто способом розыгрышей. У меня есть какая-то сентиментальная тоска по настоящим розыгрышам. Причём в них должна быть не только смешная начинка, но ещё и то, что называется «социальный инжиниринг» (это глупое слово похоже на инжир, да).

И, наконец, вот, собственно та история десятилетней давности. Один добрый мой товарищ со своим другом придумали тест, на который повелось уйма народа. Они сделали сетевой тест, который выдавал результат «Вы — лидер» вне зависимости от ответов на вопросы. Но вот беда, при размещении в ленте социальных сетей сам обрадованный человек видел заключение: «Вы — лидер», а все остальные, вошедшие не под его паролем, лицезрели надпись: «Я — лох». Живой Журнал покрылся сотнями самокритичных картинок, да ещё и с приписками: «Да ладно уж, приятно, конечно, но я верил, верил, верил!» Чисто программистские детали неважны. Тест прошли те, кто не вставил его в ленту, а не прошли те, кто радостно начал хвастаться. Надо сказать, что мои друзья могли бы написать совсем оскорбительный текст, и пять тысяч леммингов вывесили бы его — не задумываясь. Но текст квазитеста был очень правильный, ровно настолько унизительный, насколько унизительна помощь для несчастного нетрезвого человека.

Я люблю один рассказ Марка Твена (вернёмся к американскому писателю). Он написан в 1899 году и называется «Человек, который совратил Гедлиберг». Я очень часто повторяю цитаты из него и, особенно, то, с чего он начинается: «Гедлиберг считался самым честным и самым безупречным городом во всей близлежащей округе. Он сохранял за собой беспорочное имя уже три поколения и гордился им более всех других своих достояний. Гордость его была так велика, и ему так хотелось продлить свою славу в веках, что он начал внушать понятия о честности даже младенцам в колыбели и сделал эти понятия основой их воспитания и на дальнейшие годы. Мало того: с пути подрастающей молодежи были убраны все соблазны, чтобы честность молодых людей могла окрепнуть, закалиться и войти в их плоть и кровь. Соседние города завидовали превосходству Гедлиберга и, притворствуя, издевались над ним и называли его гордость зазнайством. Но в то же время они не могли не согласиться, что Гедлиберг действительно неподкупен, а припертые к стенке, вынуждены были признать, что самый факт рождения в Гедлиберге служит лучшей рекомендацией всякому молодому человеку, покинувшему свою родину в поисках работы где-нибудь на чужбине» * — Твен М. Человек, который совратил Гедлиберг // Марк Твен. Собрание сочинений в 8 т. Т. 1. — М.: Художественная литература, 1980. С. 385. .

И вот в этот город попадает мешок золота, который сопровожден запиской, что сообщает: много лет назад один из горожан оказал благодеяние игроку, дав ему двадцать долларов и добрый совет, если сыщется этот горожанин (он должен удостоверить себя точной формулировкой давнего совета), то золото достанется ему, а коли не найдется — оно будет (как потом выясняется) разделено между девятнадцатью самыми почтенными горожанами. Причем каждый из девятнадцати получает записку от неизвестного с тайными словами: «Вы не такой плохой человек. Ступайте и попытайтесь исправиться». Все присваивают эти слова и норовят получить мешок. Все покрыты позором, и погибает даже тот, кого спасли от публичного унижения друзья.

Но если от розыгрышей дьявола спасёшься только молитвой, то не разыгрывать самих себя в наших силах. Я говорю это как человек, ощущающий неполноту своего знания, и постоянно совершающий стыдные ошибки, быть может, и сейчас.

Итак, высокомерие — главная ошибка тролля. Она и стратегическая, и тактическая: рыть могилу чужому невежеству и апломбу можно, только избавившись от своего, иначе сам свалишься в отрытую яму.