18+
17.08.2016 Тексты / Рецензии

Люди живут

Текст: Сергей Морозов

Обложка предоставлена ИД «Эксмо»

Литературный критик Сергей Морозов пишет о спорах вокруг новой книги Томаса Пинчона.

Пинчон Т. Край навылет. / Пер. с англ. М. Немцова. — М.: Эксмо, 2016. — 544 с.

Хорошая книга не нуждается в разъяснениях. Для того чтобы понять, о чем она, недурна или, напротив, плоха, не надо много знать об авторе, его месте в литературе, прошлых заслугах и деяниях. Нужно просто взять книгу с полки и начать читать. Тогда станет ясно: писатель это или нет, литература или макулатура.

Относительно недавно вышедшего на русском языке романа Томаса Пинчона «Край навылет» сложилось мнение, что обычному читателю составить такое суждение невозможно. Причиной тому — перевод.

«Ваши шансы продраться через текст, предложенный русскому читателю переводчиком, и узнать, чем все же кончится дело, ничтожны», — пишет Галина Юзефович. С ней согласен выступивший чуть ранее с нравоучительной лекцией по поводу «Края навылет» Дмитрий Быков. К дуэту присоединяется рецензент «Газеты.ру»: текст испорчен.

Мне кажется, верить на слово в данном случае не следует. Нужно разобраться самому.
Роману Пинчона в переводе Максима Немцова до простоты «Курочки Рябы» и «Репки», действительно, далеко. Чтение «Края навылет» требует колоссальных усилий. Но это серьезная литература, она должна предполагать читательский труд и сопротивление материала.

Переводчика упрекают в искусственном усложнении исходного английского текста. Дискутировать о том, так это или нет, можно долго. Трудно сказать, кто бы мог разрешить спор. Наверное, только сам Пинчон. Но призыв читать роман в оригинале попахивает нигилизмом. Культура основана на разделении труда и специализации, на хрестоматийном «писатель пописывает, читатель почитывает». «Сделай сам» — это возврат даже не к натуральному хозяйству, а к пещерам и охоте на мамонтов. Читать в оригинале могут носители языка. Все остальные — переводят. И я бы не взялся утверждать, что подстрочный перевод абстрактного Пупкина, владеющего языком на достаточном для повседневного общения уровне, однозначно лучше перевода человека, занимающегося этим всю жизнь профессионально. Дословнее, может быть, но лучше? Перевод — это мостик между культурами. Иногда для того, чтобы его перекинуть, приходится быть чрезмерно сложным и непонятным, подчеркнуто инородным, отталкивающим, косноязычным. Задача тем более усложняется, когда перед нами современная культура, представляющая собой неоднородное целое, лоскутное одеяло из традиций и практик. В этой ситуации приходится отыскивать соответствия не в общепринятой нормированной культурной традиции, а в области субкультурного бытия.

«Птичий язык» «Края навылет» <...> соответствует действительности

«Край навылет» — повествование о финансово-айтишной сфере, то есть о мире далеком от академическо-правильных кругов. Литературно-нормированный русский язык был бы слишком мягок и плавен, не адекватен этому сегменту реальности. «Непонятно» — возмущаются полиставшие роман в переводе Максима Немцова. Что непонятно? Непонятен и неприятен тот слой современной русскоязычной культуры, который говорит от лица нью-йоркских гиков и нердов? Люди смотрятся в зеркало окружающей их современности и не принимают ее.
«Птичий язык» «Края навылет», через который и в самом деле приходится продираться, соответствует действительности, ее теперешнему абсурдному состоянию. Благодаря ему, ты ощущаешь шум большого города, опознаешь нынешнюю заполошенную жизнь. Пустое мелькание, безостановочная смена мест, лиц, названий и состояний. Перманентная текучесть. Мир кажется большим и тесным. Слишком много всего. Невероятное усложнение и убыстрение жизни, превращающее речь в машинный перевод реальности, сводящее ее к каким-то звуковым гиперссылкам (часто битым), расстроенным синтаксическим конструкциям. В реальности мы все с этим сталкиваемся. Почему же в книге это шокирует?

«Край навылет» — роман 2013 года, рассказывающий о событиях 2001, кажется актуальным и злободневным в 2016. Перед читателем картинки происходящего за окном: «Мерзавцы домовладельцы и мерзавцы застройщики, объединив усилия, ничего не оставят в этом городе с прежними адресами даже на пять лет, назовите мне здание, которое любите, и скоро оно уже станет либо штабелем сетевых магазинов высшего класса, либо кондоминиумом для яппи, у которых денег больше, чем мозгов» * — Пинчон Т. Край навылет. — М.: Эксмо, 2016. С.135. . Это не только Америка. Это глобальная жизнь людского человейника, в котором бюрократия и олигархия теряет национальные черты, трансформируясь в абсолютное зло. Знакомая атмосфера конца прекрасной эпохи, благословенных лет, в память о которых грохочут ностальгические вечеринки, типа «Остров 90-х». Пузырь радужных надежд и ожиданий лопнул, вместо подъема — экономический спад. Праздник беззаботной жизни сменяется мрачной эпохой укрепления силовиков и крупных корпораций.

«Край навылет» — это череда ярких образов, смешение печали и иронии, эпичности и невероятного внимания к деталям

Сюжет книги не отличается замысловатостью. Подгнило где-то в американском королевстве. «Что-то темное грядет». Главная героиня — очередной печальный детектив Максин Тарнов, мать двоих детей, сыщик, представляющийся бухгалтером, пытается разобраться в том, что же все-таки происходит «с Родиной и с нами».

«Край навылет» — это череда ярких образов, смешение печали и иронии, эпичности и невероятного внимания к деталям. Роман Пинчона справедливо называют постмодернистским детективом, историческим повествованием о Нью-Йорке эпохи миллениума, рассказом о главной американской трагедии — 11 сентября, хроникой позднего капитализма.

Поначалу кажется, что Пинчон написал книгу, которая разрабатывает нестареющую тему заговора, роман о том, как правительство и большой бизнес превращают Интернет — территорию свободы — в средство манипуляции населением. «Край навылет» можно воспринять как рассказ о крушении свободолюбивых идеалов, окончательном упразднении гражданского общества, подмене независимого гражданского сознания управляемым потребительским.

И все-таки детективная составляющая, тема большой политики, равно как и дотошность описания реалий начала нулевых выполняют скорее роль наживки для читателей. События 11 сентября (атака террористов на башни-близнецы Всемирного торгового центра) являются своего рода кульминацией повествования. Но социальное и политическое значение их не так велико и вполне очевидно. Да, «это пылающий Рейхстаг», повод для власти окончательно взять нарратив в свои руки, свидетельство поражения многих поколений нонконформистов. Но разве маргинальность фигур подобных подруге Максин — общественной активистке Марке Келлехер не была очевидна с первых страниц романа? Вечеринка потребления продолжается. «Город, Который Не Спит, начинает не спать еще пуще».

Америка и современность — лишь предлог для разговора о человеческой природе

11 сентября переводит повествование на совершенно иной, более глубокий уровень. Для героев книги оно оказывается событием не социального, а антропологического характера. Конспирологическая интрига меркнет перед вопросами другого, более высокого, порядка.

Ближе к финалу становится ясно, что Америка и современность — лишь предлог для разговора о человеческой природе. «Край навылет» — это роман о человеке и о том, куда идет человечество. Печальное, местами ироничное, местами сатирическое, размышление о дурной бесконечности движения по закольцованным дорогам истории, в постоянном желании выйти за пределы. Вечное стремление дальше, вперед. Навылет?

Когда-то люди плыли через океан, потом покоряли Запад. Дух первооткрывателей вытеснен из реальности в виртуальное пространство. Теперь перед ними глубины Сети, ПодБытие. Повторяющаяся вновь история несбывшейся мечты, неосуществленной утопии, попыток основать нечто новое. А новое оказывается тем же старым — рынком, местом, где слишком много всего, местом, где человеку снова становится душно и тесно.

«Край навылет» — роман о взрослении. Через этот процесс проходит Максин Тарнов, ее бывший муж Хорст Леффлер, ее дети — Зиги и Отис, другие персонажи. Но взрослеют всегда единицы. Масса остается инфантильной.

Тема взросления переплетена с темой обретения подлинности. Где оно, настоящее? Ведь его может уже и не оказаться. Может быть, и страну уже подменили чем-то еще — экран за экраном? Где реальное, а где виртуальное? Где правда, а где ложь? Главная героиня, Максин, начинает путаться в этом по мере погружения в расследование. Подлинное заслоняется мишурой слов, страхом, нагромождением дней и событий. Нежная, беззащитная человечность скрывается у одного под хитиновым панцирем нового Джеймса Бонда, у другого — под маской доктора Зло, у третьей — за образом борца за гражданские права. Сохранить живое, неравнодушное начало, не стать холодным — единственный рецепт противостояния безумному ходу прогресса и цивилизации. Очаг человечности еще теплится. Он всегда рядом. Однако понимание его ценности оказывается не очевидно. Пинчон дает тривиальный ответ на вопрос о том, что помогает остаться человеком в этом безумном мире. Но для того, что бы осознать всю глубину и верность старой истины нужно прочитать книгу.

Человек, пока жив, всегда будет производить мусор

В первой части романа есть замечательная сцена, когда герои, покинув на катере вечеринку, останавливаются за островом Лугов, превращенным в городскую свалку, «этот совершенный негатив города в ее кишащей мерзкой невнятности», где все что казалось потерявшимся и пропавшим из жизни, лишь вступило в коллективную историю * — Там же. С. 192. . В этом островке можно усмотреть образ деградирующей современной цивилизации. Но мусор — это так естественно. Человек, пока жив, всегда будет производить мусор. «Люди живут», — сказала мне как-то горничная одной из гостиниц, выносившая пакеты, оставшиеся после вечеринки хорошо погулявших накануне постояльцев, когда я заметил, что все это — и шум, и мусор, не очень приятно.

«Люди живут». Эта фраза прекрасно передает содержание романа Томаса Пинчона «Край навылет». Может быть, эта жизнь неправильна и неправедна, может быть, излишне многозначна и трудна для понимания, может быть, в ней слишком много шума, и она все больше и больше походит на свалку. Но она продолжается.

Да, мы так никогда не узнаем, чем кончится дело. Но разве это не прекрасно? И разве это имеет значение?

Пока отечественные литераторы сетуют на невозможность написать глубокий роман о современности, таинственный старец американской литературы Томас Пинчон своей книгой «Край навылет» словно бы отвечает на все эти жалобы: «Какие дела? Да без проблем».

Другие материалы автора

Сергей Морозов

​Страшно жить!

Сергей Морозов

​Гарри Поттер — детектив

Сергей Морозов

​Маленький магазинчик Стивена

Сергей Морозов

​Человек с топором