18+
13.10.2015 Тексты / Статьи

Krazy Kat и сумасшедший автобус

Текст: Максим Клейменов

Иллюстрация: ​Masters of American Comics// Edited by J. Carlin, P. Karasik, and B. Walker. — Hammer Museum and The Museum of Contemporary Art, Los Angeles., 2005.

Обозреватель Rara Avis Максим Клейменов рассказывает о тайной связи Рене Магритта, сюрреализма и комикса.

Ярая вера в торжество рационального начала и неизбежный прогресс привели человечество к Первой Мировой войне. На протяжении нескольких лет в воздухе, на море и суше люди истребляли друг друга самыми изощрёнными способами, пустив в дело новейшие достижения технической мысли — аэропланы, подводные лодки, танки, ядовитые газы... Таким образом, идея всепобеждающего разума привела к тотальному безумию.

Мысль о том, что не только война, как разрушительный финал, но и весь европейский просветительский проект, ущербны, витала в воздухе. К 20-м годам ХХ века оказалось, что у современной цивилизации нет ни твёрдой почвы под ногами, ни чётких ориентиров для дальнейшего движения. Выпрастываясь из-под обломков старого мировоззрения, нужно было заново учиться чувствовать и постигать смыслы.

Поэтому недавно перебравшийся из Брюсселя в Париж Рене Магритт пишет картину «Это не трубка», ставшую результатом его теоретических изысканий, изложенных в эссе «Les mots et les images» * — рус. «Слова и образы» . В эссе, демонстрирующем возможные соотношения предмета и его обозначения, вошло 14 иллюстраций с пояснениями.

Магритт пытался разбить классические представления о связи предмета и его обозначений

Например, Магритт изображает лист и подписывает картинку «Пушка», далее разъясняет — «Предмет не настолько связан с названием, чтобы нельзя было найти другое, более подходящее». Нарисовав лодку без всяких подписей, художник говорит: «Некоторые объекты могут обходиться без названий». А поместив рядом два практически неотличимых друг от друга дома с припиской: «Настоящий предмет» и «Воспроизведение предмета», автор замечает: «Слова, призванные обозначить два различных объекта, не указывают, что различает эти объекты» * — цитата по homes.chass.utoronto.ca/~mfram/Pages/3035-surrealism.html .

Понятно, что так Магритт пытался разбить классические представления о связи предмета и его обозначений. Картина «Это не трубка» упрочивала его тезисы на ниве искусства. Произведение являлось настоящим ребусом: должны ли мы принять изящно и скрупулезно выведенный на холсте предмет за нечто другое? Или автор говорит о том, что изображение трубки не есть сама трубка? Может, надпись на картине — живописный элемент, противопоставленный нарисованному объекту?..

Однако такого же рода вопросами, но ещё до войны и за океаном, задавался и иллюстратор Джордж Херриман (англ. George Herriman). По словам писателя и критика Гилберта Селдиза, в начале карьеры Херримана можно разглядеть слабый отсвет того, что в результате сделало его комикс настоящим произведением искусства. «Все же остальные его работы были собранием неудач».

Детище Херримана считали произведением искусства (единственным среди комиксов), в 1922 году был даже написан и с успехом поставлен джазовый балет, основанный на его сюжете

Работая в рамках классических реалистических сюжетов, Херриман явно ощущал тесноту. И рождение его главных персонажей это демонстрирует. Но его знаменитые герои впервые появились не в Krazy Kat, а на страницах предыдущего комикса The Family Upstairs. Кот не спешит гнаться за мышью, как принято. Вместо этого, они вместе играют в шарики. На последней картинке брошенный шарик укатывается через щель за пределы кадра. Благодаря этому приёму Херриман создаёт загадку, подобную той, что воплощена Магриттом в картине «Это не трубка». Художник будто спрашивает читателя: чем является кадр — как для героев, так и для нас — если шарик способен проникнуть за его пределы? Насколько воспроизводимое в газете проецируется на объект воспроизведения, то есть на наш мир? И так далее.

Но что можно сказать об основном персонаже помимо явствующего из названия безумия? Впрочем, Магритт, да и сам Херриман четко дали понять: определение не равно определяемому, а значит, доверять заголовку не стоит. Кот — неисправимый оптимист, вечно находящийся в процессе познания мира, однако его выводы и решения категорически неверны. Но главное, он влюблен. Объект его страсти — мышь Игнатц, понимающая, в отличие от обожателя, всю бредовость сложившейся ситуации. И единственный способ борьбы с таким положением дел для Игнатца — кирпич. По иронии судьбы, Krazy Kat расценивает это как знак внимания.

Иллюстрация из книги Masters of American Comics// Edited by John Carlin, Paul Karasik, and Brian Walker. — Hammer Museum and The Museum of Contemporary Art, Los Angeles., 2005.
1 6

Мир комикса Херримана парадоксален. Ни мышь, ни кот, ни пёс (Offisa Bull Pupp, один из главных персонажей) не исполняют своих природных — и социальных — ролей. Кот, вместо того, чтобы гоняться за мышью, испытывает к ней нежные чувства. Мышь не бежит от хищника, а наоборот, всегда подгадывает момент, чтобы запустить в того кирпичом. Пёс, так и не превратившись в полицейскую ищейку, почему-то защищает кота, отправляет мышь в тюрьму. Пустынные пейзажи одной истории меняются от кадра к кадру, пополняясь горными хребтами, причудливыми деревьями или странной архитектурой. Происходящее словно подчинено методу автоматического письма, хотя в реальности это не так. Графическая составляющая комикса всегда детализирована, наполнена символическими отсылками и аллюзиями, кажется, порой не имеющими никакого смысла.

Krazy Kat не мог похвастать популярностью у широкой публики. Неоднократно случалось и так, что решение о судьбе серии принималось непосредственно в кабинете Уильяма Хёрста. Издатель, ценивший творение Херримана, требовал продолжать комикс вопреки воле редакторов и мнению читателей. По-настоящему восхищались Krazy Kat в художественной среде. Детище Херримана считали произведением искусства (единственным среди комиксов), в 1922 году был даже написан и с успехом поставлен джазовый балет, основанный на его сюжете.

Выход Krazy Kat прекратился в 1944 году из-за смерти его создателя. Поскольку комикс заслуженно считался самоцельным, историю не посмели передать кому-то ещё, тем самым поставив в ней точку.

К тому же, шла Вторая Мировая война, и сюрреалистические искания не вызывали прежнего интереса. Да и наработки сюрреалистов стали скорее очередным приёмом в руках последователей.

Например, мастерское использование сюрреалистической составляющей можно увидеть в серии комиксов Пола Кирхнера (англ. Paul Kirchner) The Bus (рус. «Автобус»). Бессловесный стрип, печатавшийся в журнале Heavy Metal в 1980-х, повествует о взаимоотношениях пассажира и автобуса. Сначала автобус переезжает насекомое, оказавшееся на проезжей части. Следом появляется ещё одно. И уже оно давит случайно попавший под лапку автобус. В другой истории пассажир заходит в салон в дождь, места заняты по принципу «каждой твари по паре». В результате несчастный не без опасения подсаживается на единственное свободное — к женщине в годах с книгой. В третьем стрипе на примере неожиданной и катастрофичной встречи автобуса и пассажира Кирхнер объясняет, чем отличается утончённый юмор от простого.

Иллюстрация с сайта imgur.com

Таким образом, каждый новый комикс серии The Bus становился сложным высказыванием, в основе которого лежала совершенно будничная ситуация, решающаяся неожиданно и даже безумно. Но в работе Кирхнера явно главенствует не сюрреалистическое начало. Аллюзии комикса осмысленны и расширяют содержание. Читателю они не просто ясны, но помогают проследить, как конструировался сюжет. Например, случай с персонажами картин Босха, переходящими дорогу на красный свет...

Иллюстрация с сайта imgur.com

Стоит признать, хоть комикс и усваивал уроки сюрреализма примерно тогда же, когда Рене Магритт писал своё эссе, но со временем художники-комиксисты использовали все 14 приёмов, зафиксированных в «Словах и образах». Впрочем, не каждый автор, подобно Херриману, отваживался ставить читателя в тупик. Поэтому-то сюрреалистическое направление в искусстве комикса не получило такого бурного развития как, например, в живописи.

Иллюстрация с сайта imgur.com

Что же до Магритта. Автор «Слов и образов» прожил долгую жизнь. Он успел увидеть и Вторую Мировую войну, и то, как его бунтарская картина «Это не трубка» превратилась в закоснелую классику. Но Магритт не был бы собой, не создай он ещё одно полотно с таким же названием. На нем мы снова видим знаменитую трубку с подписью. Вот только на сей раз картина стоит в классной комнате на мольберте, над которым в воздухе парит еще одна огромная трубка. Разгадывать новую головоломку старого бельгийца, добродушно открывающего дверь постмодернизму, взялся Мишель Фуко. Но это уже совсем другая история...

Другие материалы автора

Максим Клейменов

Тайна Бэтмена и Эдгара По

Максим Клейменов

Бесконечная сказка Шараз-де

Максим Клейменов

«Здесь». Вселенная в спичечном коробке

Максим Клейменов

​Что такое финские комиксы?

Еще рецензии

Туркестан глазами блогера

Свечин Н. Туркестан. — М.: Эксмо, 2015. — 270с.

На новый роман Николая Свечина «Туркестан» еще не написано ни одной рецензии. То ли потому, что книга свежая, то ли потому, что толстая, то ли потому, что Свечин — все-таки не Борис Акунин, с которым нижегородского автора любят сравнивать поклонники жанра.

04.08.2015 Тексты / Рецензии

Сто бед в шести рассказах

Эмир Кустурица. Сто бед. — Спб.: Азбука, Азбука-классика, 2015. — 256 с.

...Казалось бы, писать книги в подобном стиле довольно легко, ведь рассчитаны они на туристов и отдыхающих от «высокой», так сказать, литературы.

24.08.2015 Тексты / Рецензии

Эй, есть кто живой? Оливье и граната

Можно сказать, что Лимонов переходит на сериалы — это уже третья книга его очерков-некрологов, не говоря о многочисленных воспоминаниях и прочих мемуарах. Но, также стоит заметить, что писатели всегда любили дописывать и апдейтить свои воспоминания, сам же Лимонов из документирования собственной жизни очень давно сделал особый жанр собственного имени.

12.10.2015 Тексты / Рецензии

​Что сказал Марио Варгас Льоса?

В Москву на вручение премии «Ясная Поляна» приехал перуанский писатель, лауреат Нобелевской премии Марио Варгас Льоса. На встрече с читателями он побеседовал о культуре, роли писателя в современном мире и прокомментировал выбор Нобелевского комитета в этом году.

11.10.2017 Тексты / Интервью