18+
29.01.2019 Тексты / Статьи

Супергероика: Перезагрузка

Текст: Николай Коротков

Фотография: с сайта kinopoisk.ru

О перерождении супергероев в фантастическом фильме Найта Шьямалана «Стекло» Rara Avis рассказывает философ Николай Коротков.

Новый фильм Найта Шьямалана вряд ли понравится ровесникам марвеловской киновселенной: «Стекло» не эксплуатирует известные приёмы, а позволяет заглянуть за пределы супергеройской фантастики. Но не для того, чтобы покончить с жанром, а чтобы дать ему родиться заново. По сути, «Стекло» претендует на перезапуск не отдельной франшизы, а целого жанра.

Важно, что картина завершает трилогию, начатую Найтом Шьямаланом еще в 2000 (!) году фильмом «Неуязвимый». Снять подряд все три истории у режиссера не вышло, поскольку «Неуязвимый», как видится в ретроспективе, бежал впереди паровоза. Вне контекста марвеловской киновселенной, герой Брюса Уиллиса в нулевые выглядел нелепым, в лучшем случае карикатурным, персонажем. Причем Шьямалан это предчувствовал и даже попытался предотвратить, предварив фильм пояснением о той особой роли, которую играют супергеройские комиксы в массовой культуре Америки. Теперь же вся история Дэвида Данна (Брюса Уилиса), в своё время не оправдавшая ожиданий продюсеров в международном прокате, предстаёт как несвоевременный шедевр, сопоставимый разве что с «Бёрдмэном» Алехандро Гонсалеса Иньярриту. Картина последнего, опять же, вызвала широкий резонанс только потому, что локальный культурный контекст — супергеройский жанр, — подвергающийся в фильме (пере)осмыслению, благодаря киновселенной студии «Марвел» за последние десять лет успел стать глобальным, своего рода квазирелигией поколения кидалтов.

Фотография с сайта kinopoisk.ru


Концептуальная новизна «Неуязвимого» (как и всей трилогии Шьямалана) заключается в том, что события происходят в мире, где жители знают о Железном человеке, Спайдермене и прочих супергероях не из новостных сводок, а из комиксов и их экранизаций, — то есть в нашем мире. Причем супергерои в этой вселенной живут жизнью простых обывателей, даже не догадываясь о своей исключительности. Равно как (супер)герой Брюса Уиллиса, который работает охранником на стадионе, гонит от себя мысли о несложившейся спортивной карьере и давно спит с женой в разных комнатах. В этом (нашем) мире такой «латентный супергерой» даже если и упадёт с седьмого этажа без единого перелома, то истолкует случившееся не как знак своей избранности, а в духе «исключительного везенья» и «лучше не искушать судьбу», то есть станет еще осторожнее, рассудительнее и ...зауряднее. Разумеется, со временем такая «терапия бытом» возымеет своё действие даже над «человеком из стали», в результате чего у него и давление начнёт пошаливать, и суставы ныть, и пивной живот отрастёт — «всё как у людей»... Иными словами, главным врагом реальных супергероев по Шьямалану оказывался не какой-то ряженый суперзлодей, а собственная инерция мышления, заставляющая прогибаться под изменчивый мир вместо того, чтобы менять его к лучшему. Именно этой «правды быта» хронически и не хватает супергеройскому кино от «Марвел» с его нарочитой фэнтезийностью (и даже мультяшностью, «хромакейностью»)!

Привнести эту сермяжную правду пытался «антикомикс» — наиболее удачно даже не хвалёный «Пипец», а недооцененный «Супер» с главным героем-фанатом шоу «Супер-Христос», сыплющим афоризмами типа «Счастье — самая переоцененная в мире вещь». Однако антикомикс приносит фантастику в жертву реалистичности, повседневности, тем самым ударяясь в противоположную марвеловским фильмам крайность, тогда как «Неуязвимый» (а также «Бёрдмэн» и, пожалуй, еще «Тёмный рыцарь») счастливым образом ухитряются избежать таких жертв, становясь историями о супергероях в реальном мире.

Фотография с сайта kinopoisk.ru


Выждав 16 лет, Шьямалан вернулся к своей супергеройской трилогии через другую дверь, да так хитро, что многие просто не поняли — перед нами тот же фрукт, только вид сбоку: в 2016 году вторую картину трилогии «Сплит» восприняли как фильм о психопате, а не о суперзлодее. Зрителям, у которых «Сплит» вызвал восторг как жанровое кино, психологический триллер, «Стекло» вряд ли понравится. В своём негодовании они присоединятся, скорее к тем, у кого до сих пор срабатывает вау-эффект на трусы поверх трико, лазеры из глаз и драчки на макушках небоскрёбищ. Второй фильм шьямалановской трилогии был, в частности, интересен нахальной вылазкой в проблематику сверхчеловека — вовсе не обязательную в фильме «по мотивам» скандально знаменитой истории Билли Миллигана * — маньяк с синдромом множественной персональности, совмещавший в себе 24 личности, как и герой шьямалановского триллера. Судебный процесс над Миллиганом в конце 1970-х годов вошел в историю как яркий случай постмодернистской юриспруденции — в силу сложности идентификации той из множественных личностей Миллигана, которая подлежала наказанию. . Причем, смутные намеки о Звере как высшей ступени человеческой эволюции, которые режиссёр делал на протяжении всего повествования, в конце «Сплита» сгустились в весьма важную, но до сих пор для многих неочевидную идею о том, что сверхчеловеком человек может стать не из-за сугубо внешних воздействий (укуса радиоактивного паука, создания высокотехнологичного экзоскелета, владения магическими артефактами и т.п.), но через кардинальную трансформацию психики, которая внешне будет восприниматься как череда многократных «поломок», «протечек чердака». В конце концов, если верить таким серьезным гуманитариям, как В.П. Руднев или В.М. Розин, когда-то схожая «поломка» привела к появлению людей: обезьяна сошла с ума и стала человеком.

Наконец, в третьем фильме словно отдельные реки впали в океан — открылась совершенно другая перспектива: оказалось, что Мистер Стекло (персонаж Сэмюэля Джексона) — это фактически Морфеус из «Матрицы», ведущий партизанскую войну с бездушной Системой, пуская поезда под откос и вдохновляя других на борьбу собственной готовностью в ней погибнуть. Да, это неправильно, но, играя по правилам кукловодов, не заглянешь за кулисы. Суть «евангелия от Шьямалана» в том, что за периметр Матрицы может вырваться всякий. И супергероизм — это не избранность «свыше», а результат собственного выбора, личной решимости каждого человека. По сути, об этом и говорил Фридрих Ницше: не надо выводить сверхчеловека трансгенным или иным селективным путём, главное — это вернуть себе свою голову. И она ответит тебе благодарностью.

Фотография с сайта kinopoisk.ru


Конечно, может возникнуть дежурный вопрос, а не является ли сам фильм Шьямалана Матрицей более высокого порядка, убаюкивающей зрителя сладкими грезами о его исключительности, уникальности и тем самым лишь способствующей его растворению в безымянной толпе? Согласиться с таким выводом мешает сделанный Шьямаланом в финале трилогии принципиально важный призыв — «позволить, наконец, друг другу стать супергероями». В этом призыве можно даже увидеть прямое совпадение с реинтерпретацией ницшевской трактовки сверхчеловека В. С. Соловьевым, крестным отцом русского религиозно-философского ренессанса рубежа ХIХ-ХХ веков: сверхчеловек невозможен вне собственного отношения к другим людям как к потенциальным сверхчеловекам. Но именно этого и не хватает марвеловской киновселенной. На ее просторах обычные люди подчас просто путаются под ногами выясняющих отношения полубогов и титанов...

В финале заключительной ленты мать Мистера Стекло оценивает события фильма как «рождение новой Вселенной». В свете этих слов вся трилогия предстаёт монументальным эпическим приквелом, прологом к подлинной, еще не рассказанной, истории: так же, как «Властелин колец», по сути, оказался приквелом * — Хотя события «Властелина Колец» происходят значительно позже событий «Сильмариллиона», но если сразу начать знакомство с Дж.Р.Р. Толкиным с «Сильмариллиона», то велик шанс, что оно на этом и закончится: к большому надо готовиться издалека. к «Сильмариллиону» — той настоящей (сакральной) истории, в которой скрыты все концы и начала.

Так что ждем новой «супергероики от Шьямалана», причем снимать её может не обязательно Шьямалан, ведь его трилогия задаёт творческий метод, которым при желании может воспользоваться каждый.