18+
07.05.2020 Тексты / Статьи

​Кто — ты — будешь — такой

Текст: Вера Бройде

Обложка предоставлена ИД «Рутения»

О светящемся и зеркальном герое, персонаже со своевольными ногами и человеке-море в сказках Юрия Нечипоренко пишет обозреватель Rara Avis Вера Бройде.

Нечипоренко Ю. Маленькие сказки / Ил. Л. Пудеевой. — М.: Рутения, 2019. — 48 с.

Наверно, это выдумки, что сказки правят миром. Ведь миром правят люди с большими головами, покрытыми с боков седыми волосами, в остроконечных башмаках с блестящими носами и ладно скроенных костюмах каких-нибудь печальных, почти что траурных цветов. Хотя когда-то и они — в обмен на обещание доесть пюре из тыквы — просили у родителей не акции, не деньги, не золото и нефть, а просто... просто сказку. Желательно, волшебную. С небесными драконами, озёрными русалками и мстительными троллями. А можно и без них — но с рыжими принцессами, попавшими в беду, и добрыми пиратами на чёрных костылях, с арабскими кинжалами и страшными наколками на спинах и плечах. Но можно и без них, а с белыми котами и серыми волками, находчивыми зайцами и мудрыми слонами. А впрочем, можно и без них... Важней всего, чтоб там, вот в этой самой сказке, случались чудеса, невиданные вещи, безумные дела и всякие события, которые вот здесь — уж точно невозможны. И в то же время — если можно — пусть в этой самой сказке совсем-совсем немного, совсем-совсем чуть-чуть, но так заманчиво проглядывает правда: как будто сквозь листву, сквозь кучевые облака, сквозь щели в стареньком заборе. И пусть она играет, пусть бесится, поёт, пусть шепчет или ноет, но только пусть живёт — та сказочная правда, которой в прочих книгах порой не достаёт.

Иллюстрация из книги Ю. Нечипоренко «Маленькие сказки».

Один тихонько «светится» — особенно под вечер, когда снимает брюки, сорочку и носки, — и всех это пугает, как признак эпилепсии, как родинка на лбу, как крыса из мультфильма, добавившая в соус щепотку розмарина. Другой похож на море — и все в него впадают, купаются в нём, плещутся, ныряют и хохочут, пока его вконец не переполнят, — тогда он их выбрасывает так, как будто это щепки, обломки кораблей, кораллы и бутылки, а вовсе не друзья, знакомые, родные. А третий человек всю жизнь прожил один, как ключик из железа, к которому не сделали замка́. Ещё там был такой чудак, который каждой осенью ловил с деревьев листья и нёс их в дом охапками, и падал, как в постель, зарывшись носом в них, он спал и видел сны: про осень, про деревья, про жёлтый листопад... А тот нелепый человек, чьи ноги вечно что-то вытворяли, не слушая советов, призывов, обращений, угроз или нотаций несчастной головы, — ведь это... это вы? Ну, правда? Ну, ведь правда же!

Искать среди героев сказок, придуманных Нечипоренко, похожих на себя, на тех, кого мы знаем, кого не слишком любим, кого не замечаем, всё время обижаем, возносим, обожаем, нечасто вспоминаем, совсем не понимаем, — особое занятие, которое, пожалуй, как все эти герои, похоже на другое, но только вот какое? Охоту с деревянным пистолетом? Рыбалку с дедом в лодке и кучей бутербродов, припрятанных в корме? Поход за земляникой, грибами или шишками в дремучий-предремучий, хотя совсем нестрашный, большой зелёный лес? А может, это что-то, похожее на поиски замка́, отгадки или маленькой идеи, которая впоследствии куда-то приведёт. Хотя никто не скажет: куда или к чему, когда или зачем, — ведь это будет мнение. Не чьё-нибудь, а ваше! Способное к тому же со временем меняться: расти и расширяться, грубеть и расправляться, ржаветь и проясняться, — в отличие от сказки, которая останется такой же: похожей на ребёнка с большим вопросом в округлившихся глазах.

Иллюстрация из книги Ю. Нечипоренко «Маленькие сказки».

Почти все сказки в этой книге живут такой же жизнью, как Заяц и Болванщик, с которыми Алиса старалась выпить чаю: примерно так же «ссорятся» со временем и задают загадки без ответов. Какие-то из них рождаются в тот миг, когда вы открываете духовку, как будто это кексы, которые внутри уже прекрасно пропеклись, — хотя вы только что, едва-едва успели прочитать название и первую строку: про «человека с мягкими краями», «со ржавчиной», со «своенравными ногами». Но есть и те, где главное вас ждёт за поворотом: в последнем предложении, которое, возможно, всё вдруг перевернёт, — как в случае с «зеркальным человеком». Ведь он вам, несомненно, покажется прохвостом — не то чтобы мошенником, но скользким, как конторка, намазанная маслом, и плоским, как тот ворон, с которым у конторки, по мнению Болванщика, имелось что-то общее. А этот человек, меж тем, «любил блистать» — но только среди тех, кто был его «поменьше», кто был его «попроще», и страшно не любил всех тех, кто был сильнее, мудрее, чем он сам. «Всё ясно!», — как обычно, сказала бы на это Королева и как, вполне возможно, вам тоже тут захочется сказать. Но вы не станете. Вы не успеете. Вы просто не сумеете. А если попытаетесь, она вам возразит — коротенькая сказка, составленная так, чтоб вы вдруг осознали, насколько всё же дети добрее, беззащитнее, доверчивее, лучше, смешнее и сердечнее, чем многие из нас.

Другие материалы автора

Вера Бройде

​Йессика Баб Бунде: «Историю творят причины»

Вера Бройде

​Изумительное ухо

Вера Бройде

​Ты и твоя семейка

Вера Бройде

​Так решили звёзды