Бульбенко А., Кайдановская М. Сиди и смотри — М.: Самокат, 2023. — 192 с.

Повесть Андрея Бульбенко и Марты Кайдановской «Сиди и смотри» появилась неслучайно. Она была неизбежна. Кто-то должен был начать писать о... сборке деревянного контейнера для захоронения. Если по-русски — гроба. Должен был, но решились только Андрей Бульбенко и Марта Кайдановская. Новички. Смельчаки. На сайте издательства «Самокат» информация о них конспирологическая: «Марта Кайдановская — школьница, популярный блоггер. По характеру — мизантроп, по призванию — Леонардо да Винчи. Кроме литературного творчества, занимается наукой, рисованием и всем, чем успевает. Андрей Бульбенко — писатель, наблюдатель и стоятель на парковке. Пишет для взрослых детей и неповзрослевших взрослых. Кроме писательства, занимается ещё примерно всем на свете, поэтому многие не верят, что он писатель. Тем более что на писателя-то он и не похож. Разве бывают такие писатели? Творческий тандем с писателем Андреем Бульбенко — первый их опыт литературного соавторства. В „Сиди и смотри“ от Андрея — идея и большая часть текста, а от Марты — все сюжеты всех глав, образы, имена, отдельные эпизоды и редактура. В этом тандеме Андрей очень старался спрятать подальше свой авторитет, а Марта — не быть такой строгой, как он заслуживает».

Надежный способ запомниться — заинтриговать. По некоторым не подтвержденным, равно как и не опровергнутым сведениям Бульбенко — украинский автор. Правильно ли опираться на ассоциации, вызванные фамилией, или нет рассуждать не станем, впрочем, литературная игра в «Сиди и смотри» хорошо поставлена. Название на уровне паронимии отсылает к киноленте 1985 года «Иди и смотри» Элема Климова — военной драме о Великой Отечественной войне, снятой по мотивам «Хатынской повести» Алеся Адамовича, в которой подросток Флёра, примкнув к партизанскому отряду, сталкивается с войной без купюр, видит ее кровавое месиво, грязную жестокость, безумие выживших — и буквально стареет от горя. Это сильная параллель. (Возможно, основанная лишь на случайном созвучии, однако есть вероятность и тонкой, тонюсенькой аллюзии, не будем зауживать контекст.) Но книга с маркировкой 13–15+, разумеется, не выходит за рамки young adults (фигурировала в длинном списке тринадцатого сезона «Книгуру», но прошла в топ ярмарки Non/fiction 2022 книг для взрослых), в ней нет откровенной жести, натурализма, манипулирования чувствительностью. Слабонервным можно. «Ночевала тучка золотая...», к примеру, гораздо беспощадней, она открыто берет за сердечную мышцу и сжимает ее, пока не почувствуешь, что по лицу потекли слезы. Неконтролируемые тобой слезы.

В повести же «Сиди и смотри» всё под контролем. Потому что семье из шести человек, убегающей на машине из родного города, который бомбят, некуда вильнуть и нарушить порядок. Потому что огромные пробки. Потому что дед за рулем, и куда бы он ни сворачивал, всегда не туда. Потому что время зациклено, и Кайдановские постоянно возвращаются в точку отбытия. Получили новые впечатления и вернулись. В мотель «Передохни». И здесь поиграть с ударением в его названии вполне будет логично. ПередОхнуть должны все. Как в той песенке, где «Пиф-паф, умирает зайчик мой» — бесчисленно раз умер и сбежал из больницы. То же самое и у Марты Кайдановской, почти четырнадцатилетней Мартышки, умной и ранимой девчонки, дневником которой мы сейчас заняты. За что спасибо Андрею Бульбенко. Без шуток.

«Сиди и смотри» — это путевые заметки Марты. Она их писала в дороге к месту, где не бомбят, на случайно прихваченной из дома инструкции по сборке двухъярусной кровати для нее и младшей сестры. Вещь как раз намеривались собрать «по-человечески», когда началось. Пока не влетело, подхватились и поехали. Папа и мама, бабушка и дедушка, Марта и Палыч. Или Тонька, Антонина. Да, еще Людвиг. Тот самый лис. В виде любимой книжки сестренки.

Листков-новелл получилось четырнадцать (словно на каждый год жизни). Плюс пятнадцатый — чистый. Для наших идей, как говорится. Для новой жизни. Интерактивность в чтении — удачный кейс: не только потребляешь интеллектуальный продукт, а получаешь иллюзию соавторства. Вся книжка на ней построена, ведь подготовил дневник к чтению писатель Бульбенко, закруглив композицию прологом и эпилогом, в которых объяснениями и домыслами постарался свести концы с концами, и затерев свой портрет для пущей загадочности. Марта же просто оставила ему свои записи, два конверта. Правда, листки случайно малость перепутаны, а второй конверт с разгадкой происходящего всё-таки не был открыт. О мир коварства и наивности, окстись! Дерзай, борись, начни сначала! С начала.

И... что, собственно, имеем?

А вот что. Хорошо сделанную под автофикшн историю взросления в стиле road story с элементами сатиры, фантастики и философско-притчевого сюра. Отличительная черта повести — опора на актуальную повестку: семья Марты бежит от бомбежек. В тесной машине родные друг другу люди с разными психологическими потребностями (самыми умными и чуткими вышли, конечно, дети) едут и едут, попадая то в пробки, то в ситуации. Но движутся в неком странно текущем времени, которое или за-мер-лό, или не-пош-лό-еще. Они должны достигнуть Руби Коня — города, где вроде бы безопасно, где по слухам мирно. География, естественно, символическая, и так как Цезарь с войском, как известно, вопреки запрету сената все же перешел Рубикон, что привело к гражданской войне, то отзеркалив параллель, гадать о значении каламбура не приходится. Намек более чем считываемый. Даже наоборот — это та литературная игра, о которой мы писали выше. Авторы, условно говоря, заходят с хвоста и уверяют, что видят голову. И мы тоже ее видим. Потому что текст добротно проработан на всех уровнях. Начиная с якобы коряво переведенных цитат из инструкции к «изделию», которые выполняют функцию эпиграфа к каждому листку-главе, и заканчивая подсказками к образам в тексте. Например, явная шпора спрятана в эпизоде, где Кайдановские встретили необычного молчаливого мальчика со змеей в руках, который потрясающе сливается с ландшафтом, ибо у него «камуфляж уровня Бог». Просто так с прописной не пишут. Тем более в эпоху письма со строчной. Летчик в пустыне, наверное, оценил бы.

По концентрированности подтекстов, возможных смыслов и сюжетной организации «Сиди и смотри» напоминает фильм «Трасса 60» Боба Гейла. Схожие динамика, метафоричность и целеполагание. В повести засилье диалогов; больше половины повествования герои разговаривают, что для дневниковых записей не типично, обычно в дневнике — поток сознания, сага о чувствах, описания событий в подробностях личной реакции на них, размышления и т. п. А здесь Марта на удивление умело выписывает реплики, будто закончила курс литературного мастерства и тяготеет к драматургии или написанию сценариев. Когда спохватывается и переходит к внутреннему монологу, это напрягает немного из-за того, что уже втянулся в рэперское изложение событий, и вдруг — ура, Тилимилитрямдия! — лонгрид. Много букв сразу. Тоже хороший прием: заставляет уделить особое внимание коммуникации с именно этим куском текста. Значит, там что-то важное, то, что должно сыграть. И таких объемных кусков в «Сиди и смотри» минимум два или три. Все про фантазии. В одном из них психология в полный рост встает, когда Марта придумывает варианты развязки конфликта родителей с вооруженными «этими» на блокпосту, в которых папа не раздевается и не сносит покорно пинки, а по-вандамовски лихо раскидывает придурков и спасает свою честь и семейный обоз. Понятно, про что это. Не требует разжевывания, почему так. Сделано манипулятивно, но действует как надо.

Зачет и во втором случае: за интерпретацию лисьей логики. Марта, усомнившись в правдивости сказки Яна Экхольма, артистично влезла в шкуру папаши Людвига, старого Ларссона, и расписала четырнадцать причин естественных, а не сказочных взаимоотношений лис и кур. Эзопов язык зеленоволосая девочка освоила играючи: «Во-первых, это была самозащита, поверь. Да, у кур нет зубов. Сейчас нет. А когда они их отрастят — кто нападет первым, а? То-то же! И Максимилиан, говорят, в прошлом был милым добрым щенком... Во-вторых, всё не так просто! Есть подозрение, что главный петух — индюк. Оставишь его на хозяйстве — весь курятник превратит в индюшатник. Куда покатится мир? В-третьих, мы шахматисты, сын мой. Здесь нужно думать на десять ходов вперед...» Вундеркинд, не иначе.

Впрочем, вполне типично. Политическая сатира в детской и подростковой литературе — это классическая игра. В свой-чужой. Горе луковое Чиполлино не даст соврать. А рассыпанные по тексту повести теги лучше чирок на дверном косяке фиксируют авторский замысел в заданных коллективным разумом метках, чтобы наглядно продемонстрировать удобство управления ими суждениями индивидуума. Поставил тег и моментально #тынеодин. Ответственность автоматически поделена на всех пользователей, использовавших в личном посте такой же тег. Проще, чем заплатить с помощью NFC — тегнуть может каждый, хоть в бумажной тетради, хоть в соцсетях, хоть на стене панельной многоэтажки. Главное, чтобы сработал инстинкт включенности в общество. Ко всему прочему цензура всегда стимулирует творческую мысль. И сегодня окружающий нас контекст, чего скрывать, чрезвычайно питателен для подобной монополии. Есть запрос, даже, можно сказать, заказ на таргетированный славянский шкаф.

Путь секретиков, новояз и шифрояз, выдуманная подруга, похороны игрушек как обряд инициации, символизм приравнивания кровати (= колыбели) к гробу, поиск формулы антизабвения... Авторы прилично наштурмовали мозг. В «Сиди и смотри», как и в «Трассе 60», подразумевается столь многое, что невольно хочется сократить количество подтекстов и метафор. Безопасности ради хотя бы. Знание убивает, если ты слабей его.

А какая цель всего этого?

Заполнить пустоту. Когда человек рождается или перерождается, он начинает с чистого листа. Чистым листком. Лишь вокруг него то же и те же. Ничто никуда не исчезает. И если подумать философски, то Бульбенко и Кайдановская написали притчу-конструктор со множеством (не)вероятных смыслов. Собери историю сам. Какой удочкой подсечешь, такую рыбу и поймаешь. При любом ходе времени не бросай двигаться...

И так далее.