Событие года для меня — выход книги Михаила Яснова «Путешествие в чудетство». Настоящая биография современной детской поэзии (через призму жизни и рассуждений самого Михаила Давидовича), гипертекст полный аллюзий, цитат, личных воспоминаний, каких-то странных и невероятных подробностей, точных наблюдений. В итоге не просто порадовалась новой книжке любимого поэта, но значительно пополнила свой личный поэтический «бестиарий» новыми именами, не говоря уже о неожиданных рифмах, словечках и образах, придуманных современными авторами.
Разочарование года. Книжная ярмарка на Красной площади неприятно поразила купеческой разухабистостью. Ради того чтобы в очередной раз продемонстрировать всему миру: русская литература жива, дышит и активна, а некоторые писатели не только строчат в душных кабинетах романы, но и читают (пусть и дурным голосом) рэп на главной площади страны, – отменили Международный книжный фестиваль в ЦДХ, за свою девятилетнюю историю ставший чем-то вроде летнего Non/fiction. Его любили и москвичи, и иностранные гости. И вообще он был знаковой частью московского лета: палит солнце, во внутреннем дворе ветер треплет белые палаточные полы, поэты камерно читают стихи на площадках: «Ялта», «Гурзуф», «Керчь»; психологи и педагоги говорят о проблемах детской литературы, тут же играют дети, заезжие авторы дают интервью, проводятся интересные дискуссии; а устанешь, можно подняться наверх и купить пластинок, редких книг или просто послоняться в галереях… А вот книжный ассортимент Красной площади (равно как и горластые развлечения для праздношатающихся) изначально был рассчитан на читателя массового, который придет, почешет затылок и скажет: «Во выкаблучивают! Во дают!»
Итоги года
Подготовила: Анна Смирнова
Иллюстрация: h.koppdelaney/flickr.com
Алена Бондарева, Александр Чанцев, Валерия Пустовая и Евгения Коробкова пишут о самых интересных и самых провальных событиях года.
Алена Бондарева
Литературный критик, руководитель проекта Rara AvisАлександр Чанцев
Литературный критик, эссеист-культуролог, японист
Событием года назову то, что теперь на русском есть «Река без берегов» Ханса Хенни Янна в переводе Татьяны Баскаковой. Его мало прочли, с ним не вальсируют комментаторы и модники от литературы, как с Джойсом и Прустом. Но нырнуть в эту реку стоит — смысловые, стилистические и прочие ее течения почти безбрежны...
Антисобытием года для меня было самоубийство Виктора Iванiва. Тут что не скажешь, все будет звучать пошло, как земля, которая, как подушка, из пуха: и про талант, и возраст, и про все остальное. Так же бесмысленно, видимо, гадать, почему был сделан тот шаг с балкона. Лучше еще раз помолчать. Молчать вообще приходится много — потому что гораздо чаще в этом году уходили (Д. Бакин, Ю. Мамлеев), чем приходили те новые звезды, которые кому-то да, еще нужны.
Вот о декабре, будто нынешнем:
как в декабре деревья голодают
а солнце деревянное темное
и за кладбищем кто-то пропадает
хоругвь как птица за домами дно дневно
(«Стеклянный человек и зеленая пластинка»).
Валерия Пустовая
Литературный критик
Лучшее событие. Роман года для меня — «Зимняя дорога» Леонида Юзефовича. Это продуктивный и, в свете теперешнего истощения и романа вообще, и исторического романа, вдохновляющий синтез документальности и мифа, анализа и художественной интуиции, исторической правды и философских исканий. В романе происходит универсализация исторического опыта — из истории извлекаются не политические и идеологические уроки, а выводы об этике и смысле, питающих человеческую жизнь даже в катастрофическое время. Мне понравилось, что философское осмысление истории сделано не в ущерб жизненной правде: автор не додумывает, не фантазирует, а извлекает знание законов жизни из ее достоверных, документально зафиксированных проявлений.
Разочарование года — концептуальное крушение премии «НОС». Премии, за которой всегда было интересно следить прежде всего потому, что она, в отличие от крупнейших наших национальных премий, не претендовала охватить «среднее читательское», не пыталась сделать вид, что примирит непримиримые литературные разногласия. Самые честные и наименее случайные результаты получаются в контексте премий, не претендующих на объективность. Напротив, заранее литературно ангажированных. В этом смысле идеал объективности в премиальном процессе — вовсе не «Большая книга», а «НОС» под председательством Дмитрия Кузьмина: поскольку в последнем случае достаточно точно понимаешь, чего от премии ждать. И можно требовать соответствия результатов — эстетической заявке премии.
Однако в этом году сменили и состав жюри, и, видимо, концепцию: иначе как объяснить, что в финал попал, наряду с вполне ожидаемыми и форматными для «НОСа» текстами, роман Гузели Яхиной «Зулейха открывает глаза»? Уже потому, что этот роман был замечен в «больших» премиях, претендующих на обслуживание «средних читательских» предпочтений в литературе, он не должен был попасть в премию «НОС», по замыслу альтернативной, перпендикулярной «среднему» премиальному процессу. Но главное, эстетически Яхина очень точно попадает в мейнстрим современной прозы, который как раз принято культивировать в «Русском Букере», «Ясной поляне», «Большой книге». Шорт-лист «НОСа» этого года потерял эстетическую внятность, и стало совсем непонятно, о чем эта премия, каковы ее задачи. А значит, и сам премиальный контекст утратил многоплановость, совсем усреднился.
Евгения Коробкова
Литературный критик, поэт
Событием года я считаю «Кубок мира по русской поэзии». Есть еще такие люди, которые не просят денег, не бьют себя копытом в грудь, а просто делают важные и нужные дела, поддерживают нашу литературу больше, чем раздача нечестнозаработанных слонов. Этот человек — поэт Евгений Орлов из Риги. У него — проблемы со здоровьем. Нет денег, но при этом он уже в пятый раз проводит «Кубок русской поэзии», отбирая для участия лучшие стихи никому дотоле неведомых поэтов. Это ли не подвижничество? Кстати, члены жюри, собравшиеся у Жени для судейства, пришли из лагеря «крымнаш» и «крымненаш» но, кажется, только на его площадке они не ссорятся между собой, а занимаются делом, то есть, литературой.
Благодаря конкурсу открыла для себя замечательных поэтов Олега Бабинова и Александра Ланина.
Главным разочарованием этого года я считаю триумф книги «Зулейха открывает глаза» Гузели Яхиной. Дебютный роман начинающего автора получил главные литературные премии 2015: и «Ясную поляну», и «Большую книгу», и только чудом не отхватил в качестве трофея «Букер», о чем высказался в «Российской газете» критик Павел Басинский.
Не буду говорить о достоинствах и недостатках книги. Об этом сказали до меня. Как дебютный роман — это хорошо. Как просто роман — никак. Главная претензия (помимо стилистических просчетов) — плохое сюжетостроение и то, что никакого подлинного преображения персонажа не получилось. Персонаж как был, так и остался забитым и темным существом, пусть и метко стреляющим в волков и медведей.
А не слишком ли много и по заслугам ли досталось «Зулейхе»? А не бешбармак ли на уши вешают читателям господа литераторы и члены жюри уважаемых литературных конкурсов, присуждая все награды одной-единственной книге?
Такое изобилие «Зулейхи» наводит на мысль о том, что рулевые литпроцесса плохо справляются со своей работой. Чем искать что-то новое и интересное, легче найти уже найденное. А уж объявить это гениальным — еще проще, учитывая, что в стране остается все меньше и меньше читающих людей.
Но я, как человек, прочитавший «Зулейху», не могу согласиться, например, с мнением критика Николая Александрова. В кулуарах «Большой книги» Александров сетовал на то, что нынешний Год литературы был неудачным, а в условиях неурожая «Зулейха» — лучшее из того, что было.
Дело не в неурожае, а в лености. Когда при мне хвалят достоинства «Зулейхи» (особенно первой ее части), я хвалю и умиляюсь. Да, наверное, глубоко гуманно и человечно отдавать главные литературные премии начинающему автору. Однако, хваля и умиляясь, не могу не вспомнить о массе других молодых и начинающих авторов с книгами не хуже, которые не могут рассчитывать не то чтобы на премию, а даже на толстожурнальную публикацию своих романов. Достойных дебютантов у нас — масса. В частности, открытием этого года среди прозаиков для меня стали молодой и талантливый Святослав Иванов, представивший на «Форум молодых писателей» в Нелипках замечательный роман «Подозрительные предметы», не менее интересен прозаик Илья Одегов из Казахстана. А уж роман татарской писательницы Альбины Гумеровой «Кройка и шитье», заслужил больше внимания, чем просто быть упомянутым в лонглисте «Дебюта».